Когда говорит сердце. Марина Раевская

неблаговоспитанно присвистнула (манерам ее обучала прабабушка, которая застала совсем иные времена и совсем иное поведение «девушек из приличных семей», но иногда современность все-таки брала верх).

      – Отлично…

      – Это да. Маш, так у вас все серьезно?

      – Ну что ты говоришь, какое «серьезно»?! Если я от тебя узнаю´ о том, что «почти жена» и «теперь мы не пропадем»… Во болтун, а?

      – Что болтун, то болтун. Но мы это уже года два как знаем… А я и того больше. Но он тебе хоть в чувствах-то признался, всерьез?

      – Да говорю же, нет. По-настоящему – нет. А так, конечно, рыбкой зовет, заинькой… Милый такой зоопарк.

      – Ты прости, что спрашиваю. Но вы хоть близки уже?

      Маша усмехнулась – Рита и в самом деле была полной противоположностью своей мамы. Та бы уже все подробности интимной жизни выпытала, ну или хотя бы попыталась. А эта еще и извиняется…

      – Не извиняйся, Ритуль. Дело-то житейское, в сущности. Только я тебе все равно на этот вопрос отвечать не стану.

      – Прикольно, подружка. Ну, твое дело.

      Рита тоже думала, что дело это совершенно житейское и Маша не рассказывает ей не потому, что стесняется, а потому, что не о чем тут особенно говорить. Ну мало ли, стали близки. Взрослые люди. Спят с кем хотят и никому не отчитываются. Вон как они с Валеркой, к примеру.

      – Он меня все больше по клубам водит, а там не до объяснений в нежных чувствах. Потом домой проводит, пообнимает и «пока-пока».

      – А тот, второй, Павел, да?

      – А Павел вообще никуда не торопится, Рит. Слово-другое скажет и слушает меня. Да и виделись мы не так уж часто, диплом все-таки был. А у него работа. И делать он ее плохо не умеет – будет пахать, пока все не станет работать как часы. Разве что сейчас, когда я на работу вышла…

      Рита подумала, что это далеко не самая скверная черта характера. Ее-то Валерка как раз был совершенно другим – все у него было на скотче, все абы как. Рита иногда даже с определенным страхом думала, что в доме от такого мужа забот будет больше, чем помощи.

      – И с этим ты тоже дальше поцелуев не дошла, да?

      – Ритка, ну прекрати. Я вообще о семейной жизни, хоть официальной, хоть неофициальной, пока не думаю. Успею еще.

      – Это потому, что ты никого из них не любишь. Вот и не думаешь ни о чем серьезном.

      – Да кто ж его знает, что такое эта любовь, а? Просто хорошо тебе с человеком – и гулять хорошо, и болтать хорошо, и молчать хорошо… Так что, это уже сразу и любовь? А может, и хорошо-то потому, что не чувствуешь к нему ничего этакого, возвышенного?

      – Ну как же не чувствуешь, если хорошо?

      – А так. Ты вот когда с Валеркой по улице идешь, тебе хорошо?

      – Да мне с ним все хорошо, понимаешь? Даже плевать, что он по хозяйству вообще ничего не может и не умеет. Фигня вопрос. Дело не в том, как мне с ним, дело в том, как мне без него. А без него мне жить незачем.

      – Но сейчас же ты без него?

      Рита пожала плечами.

      – Так я же с ним встречусь вечером – и опять буду с ним.

      Маша