Когда говорит сердце. Марина Раевская

о раньше времени обвинять нашу милую героиню в двуличности или отсутствии девичьей чести, в разборчивости или неразборчивости. Не надо говорить о морали или аморальности. Судьба, ты и сам прекрасно это знаешь, порой выбирает невероятно извилистые тропы, чтобы привести нас к правильному решению. Или увести от неправильного. Да и то – сколько раз в жизни каждый из нас сетовал: «Эх, будь я тогда умнее…», или: «Мне бы тогдашнему мои сегодняшние мозги…», или: «Вот я дурак, что тогда послушался (ну, или не послушался) внутреннего голоса…»

      Вот и посмотрим, как ехидная Фортуна вразумляла милую девушку Машу.

      Глава первая

      Маша смогла встретиться с Ритой только в начале июля. Но та обижаться не собиралась – у обеих конец июня выдался хлопотливым.

      Так уж устроена девичья дружба – можно не видеться неделями, но чувствовать, что с твоей подругой все в порядке. А можно часами не находить себе места: «С ней что-то случилось». И чаще всего так оно и есть. То ли с парнем поругалась, то ли на экзамене билет трудный попался, то ли, не дай бог, конечно, со здоровьем нелады.

      Должно быть, так можно сказать не обо всех подругах, но о Маше и Рите – наверняка. Девушки переписывались и перезванивались почти каждый день. Но вот встречаться достаточно часто у них не получалось. Правду сказать, совсем редко получалось. И пусть объяснений этому имелось множество, обе чувствовали, когда подруги рядом не было. Да, она есть, она на связи, но не рядом.

      Многие тут могут пожать плечами, дескать, эка беда. Она ж на связи, а то, что не рядом… Дела, у всех дела.

      В общем, это будет достаточно справедливым замечанием, но Рита и Маша с трудом смогли привыкнуть к такому состоянию, ведь раньше они не просто встречались каждый день, а по многу часов были рядом. Сначала в детском садике, потом в школе – с первого класса до последнего. Потом все лето перед поступлением… даже за списками поступающих следили вместе. Но вот дальше, к их ужасному сожалению, девушкам пришлось расстаться. Рита была настоящим технарем – папина любимая дочка воплотила в себе папины же мечты о сыне – знала, какой инструмент куда применить, как устроена вся домашняя техника, могла починить машину, даже застряв посреди пустыни. А Маша была идеальным, стопроцентным гуманитарием – историю и языки, казалось, впитывала просто кожей, а вот точные науки и тем более всевозможные устройства вызывали у нее даже не подсознательную истерику, а истерику прямо-таки на клеточном уровне. Хотя она замечательно шила, вязала и получала истинное удовольствие от рукоделия. Одним словом, полная противоположность Риты. Понятно поэтому, что Рита поступила в политехнический, а Маша – в университет на иняз.

      После поступления виделись они реже, да и общих тем для разговоров стало поменьше. Вернее, так случилось бы у любых других подруг. Но только не у них: Рита пыталась просветить Машу в науках инженерских, а Маша мечтала показать Рите всю красоту правильной речи на всех возможных языках.

      Вот так, просвещая друг дружку, девушки провели все пять лет обучения в высших учебных заведениях. О нет, разумеется, не только в бесконечной болтовне! Они еще сдавали сессии и зачеты, писали курсовые, выбирали темы для дипломов. Но разговаривать обо всем на свете не переставали. Пусть не вечером за чашкой чая у кого-то из них, но хотя бы в «Вайбере» или в «Скайпе»…

      Конечно, нередко речь заходила и о парнях. Тем более что у Риты на курсе их был изрядный избыток, вернее, девушек было так мало, что проще сказать, почти не было. У Маши, понятно, дело обстояло с точностью до наоборот – настоящий цветник из умниц и красавиц и посреди курса два-три экзотических кактуса…

      Рита зазывала Машу к себе на вечеринки или всевозможные курсовые праздники, и Маша, что тоже вполне понятно, почти всегда находила для этого время. Хотя, это уж мы скажем совсем шепотом, бóльшую часть времени девушки на таких вечеринках проводили рядом – пообщаться-то надо было. И хотелось ужасно – после разлуки…

      Время неторопливо шло, и вот уже не на горизонте, а просто на носу оказался диплом. К тому времени обе наши красавицы обзавелись поклонниками, да еще и несколькими. Рита, решив, что семья важнее, уверенно двигалась в отношениях со своим Валерой ко Дворцу бракосочетания, а Маша все пыталась выбрать, кто же из ее верных рыцарей любит ее, а кто только с приятностью проводит время.

      Тот июнь, с которого мы начали наш рассказ, и в самом деле был необыкновенно насыщенным – Рита оканчивала институт, защищала диплом, выбирала турагентство и пыталась убедить родителей, что вместо всей этой суеты с платьем, гостями, рестораном было бы куда лучше подарить им свадебный тур, долгий и романтичный. Родители пока не сдавались. И поэтому вечера Риты были по большей части заняты позиционной войной с мнением родителей.

      Маше в этом смысле было намного проще – и родители ей попались менее упрямые, и о свадьбе она пока не думала. Поэтому ей удалось достаточно спокойно написать диплом и вполне уверенно его защитить, став дипломированным лингвистом с правом преподавания иностранного языка. («Какое счастье, – говорила мама. – Это такая благородная профессия».) Маша маминых восторгов не разделяла, прекрасно представляя и уровень