Бронзовая птица. Анатолий Рыбаков

заверил Генка, – все будет сделано как нельзя лучше.

      – Мы, конечно, всё сделаем, – сказал рассудительный Славка, – но, честно говоря, я сомневаюсь в успехе нашей поездки.

      – Ты всегда во всем сомневаешься! – разозлился Генка.

      – Сева и Игорь имеют перед нами преимущество двух суток, – продолжал Славка, – и мы их никогда не догоним.

      – Мы не догоним таких пентюхов? – закричал Генка.

      Миша сказал:

      – Во-первых, они плывут на плоту, а мы на лодке, это втрое быстрее. Во-вторых, они делают много остановок: и продукты им надо купить, и маршрут они плохо знают, и дрыхнут, наверно, до полудня. И, наконец, в-третьих, не вечно же они собираются плыть по реке! Где-то они должны остановиться и пересесть на железную дорогу. Значит, в этом месте они оставят плот. Мы этот плот увидим. И по этому следу будем их искать.

      – Понятно теперь? – насмешливо заключил Генка. – А если непонятно, то сиди здесь и вари с Китом кашу.

      К вечеру все было готово. Снаряжение и продукты сложены в лодку, а сама она, проверенная и смазанная, подведена ближе к лагерю, и возле нее поставлены часовые. Отплытие было назначено на четыре часа утра. Чтобы не опоздать, Жердяй остался ночевать в лагере.

      Вечером у костра Миша, взывая к сознательности ребят, убеждал их слушаться Зину.

      – Положение очень серьезное. Я уже не говорю о международной обстановке, это все знают. Но даже здесь тревожно. Сева и Игорь убежали. А тут загадочное убийство. Может быть, рядом бродят бандиты. И помещичья усадьба со старухой тоже очень подозрительна. Так что нам надо быть настороже. Дисциплина прежде всего.

      Зина Круглова, чтобы усилить впечатление, добавила:

      – Эта старорежимная графиня возьмет и сожжет усадьбу, чтобы коммуне не досталась.

      – Даже очень просто, – подтвердил Миша, единственно для поддержки Зининого авторитета. В то, что старуха сожжет усадьбу, он, конечно, не верил.

      – Подумать только, – закричал Генка, – один человек занимает такую домину! Двести ребят можно разместить. Безобразие, честное слово!

      – Безобразие, – согласился Славка. – Но какое это имеет отношение к Игорю и Севе? Усадьба, убийство Кузьмина – при чем тут Игорь и Сева?

      – А при том, что идет классовая борьба, – назидательно проговорил Миша, – понял? Зря людей не убивают. И графиня, наверно, тоже ждет, когда вернутся всякие там помещики и князья. Вот и стережет для них усадьбу.

      Славка в знак сомнения покачал головой:

      – Вряд ли есть люди, которые надеются, что вернется старый режим.

      – Не беспокойся, есть, – заверил его Миша.

      Жердяй сказал:

      – Кулаки у нас на деревне говорят… Теперь лорд этот самый английский…

      – Лорд Керзон, – подсказал Миша.

      – Вот-вот… Керзон этот самый… Написал Ленину письмо.

      – Ультиматум.

      – Так говорят, теперь советской власти конец.

      Все рассмеялись.

      – Эх ты, Жердяйчик! – закричал Генка. – Не дождутся ваши кулаки конца советской власти. И графиня тоже