Ум, честь и совесть. Анатолий Агарков

грунта. Здесь же заваленный карьер – земля проседает, и во многих гаражах трещины в стенах.

      – В суд подать, – предложил я.

      – Привозил я помощника прокурора. Тот посмотрел – не доказать. Так что делать?

      – Морду набить, – я не сдавался.

      Пал Иваныч рукой махнул:

      – Давайте варить.

      Вытащили сварочный аппарат. Размотали провода. С помощью шеста зацепили силовые за провода проходящей рядом линии электропередачи. Один рабочий провод присобачили к воротам. В держак второго вставили электрод.

      – Ну, – спросил Пал Иваныч, – кто умеет?

      О наших способностях я уже говорил.

      – Сам попробую, – сказал шеф, надел защитную маску и сунул электрод к закладной. Что-то шваркнуло, полыхнула дуга – Кожевников отскочил, бросив держак.

      – Что было-то?

      – Мы же отвернулись.

      – Кто хочет попробовать?

      Попробовали – и я, и Белоусов.

      Знал из теории, что контакта между электродом и свариваемыми поверхностями быть не должно – нужен маленький зазор, в котором возникает дуга. Дугу создать мне удалось, но сколько не бился – вместо навара в местах стыка появлялась выемка. Этак можно все дело испортить. И я отказался мнить себя сварным.

      Забыл сказать, дело было на Бугре – здесь всё и все знакомы мне.

      Подходит сосед Михал Иваныч Пьнзов – вечно пьяный и, кстати, сварщик.

      – Нашли же время – все люди кино смотрят.

      – Шел бы ты, мужик…, – смерил его взглядом Белоусов.

      – Да-да, не мешай, – отмахнулся Кожевников.

      И только я оказался умнее:

      – Лучше бы помог, дядя Миша.

      Дяде Мише польстило:

      – Ну-ка, чего тут у вас?

      Мало времени спустя он уже профессионально варил, спрятав за маской красный нос алкоголика.

      Подходит другой сосед – Колыбельников Володя:

      – Вы что, охренели? Ну-ка кончайте! Людям кино не даете смотреть.

      Ни тон, ни слова его не были дружественными.

      – Вари-вари, – сказал Пал Иваныч. – Разберемся.

      Мы встали тремя мушкетерами против гвардейца Вовы. Он работал водителем в райисполкоме и всех нас прекрасно знал.

      – Вы, райкомовские в конец оборзели. Думаете, на вас управы нет? А я вот найду. Скажу энергонадзору, что вы электричество тырите.

      – Может, в глаз ему дать? – спросил Белоусов.

      – Я пошел милицию вызывать, – отреагировал Колыбельников.

      – Тебя и заберут, – подсказал Пал Иваныч.

      Мне вспомнилась росянка – растение, способное заглатывать мелких насекомых.

      – Я сейчас народ соберу – с вилами, лопатами…. Сколько ж можно вас терпеть?

      – Надолго сядешь, – предупредил Пал Иваныч.

      Я весь дрожал от возбуждения – хотелось драки. Сосредоточившись на ней, загнал на самые задворки сознания мысли о том, что ждет меня потом, в кругу соседей. Белоусов был спокоен. Пал Иваныч зол – по его вискам катились капли пота. Михал Иваныч бросил