.

перекат…. Как будто нанесло дымом. Наверное, показалось. Снова…. Снова нанесло. Я бросился бежать, не замечая, что босые ноги уже сбил о камни, сбил до крови, бежать, бежать….

      Василий Мартынович топтался возле костра и развешивал на приспособленном шесте сырую одежду. Чуть ниже, на косе, стояла наша лодка, даже с мотором. Один борт лодки был чуть помят, видимо о камни.

      Товарищ встретил меня, как обычно, спокойно. По виду и не скажешь, что он волновался, переживал. Будто и не случилось ничего особенного:

      – Ну, что же ты так долго. Я уже переживать начал, потерял тебя.

      – Да, ладно, что уж переживать, куда я денусь.

      Оказывается, он так и держался за борта, когда его накрыло перевернувшейся лодкой. Какое-то время лодка задержалась в растопыренных сучьях, под водой, но воздуху там было вполне достаточно, и Василий Мартынович сносно дышал. Потом стал раскачивать застрявшую лодку и её понесло дальше, по течению. Когда оказался на тихом мелководье, вынырнул, смог перевернуть лодку и подтянуть её к берегу. Во внутреннем кармане куртки оказался коробок спичек, запаянный в целлофан. Развёл костёр и стал ждать меня, сушить одежду.

      Здесь же, на плёсе, выловил бак с продуктами. Правда из продуктов там осталась только полурастворившаяся пачка соли, всё остальное уплыло. Практически из лодки уплыло всё, что там было, но мы не сильно расстроились, ведь совсем недавно нами владели такие чёрные думы, о которых и вспоминать-то страшно.

      Я взял спиннинг, прополоскал катушку от набившегося в неё песка и стал бросать блесну под противоположный, обрывистый берег. Уже на четвёртом или пятом забросе взялся хороший, упругий ленок. Почистил его, отделил мясо от костей и мелко, мелко порезал. Круто посолил, перемешал, как когда-то учили меня удэгейцы на далёком, далёком Дальнем Востоке («помешивай по солнышку, если хочешь, чтобы твоей удаче помогали звёзды»), и пригласил к столу своего друга, Василия Мартыновича.

      Мы с удовольствием, до последнего кусочка съели талу, сожалея о том, что нет перца и хотя бы маленькой горбушки хлеба. Загрузились в лодку и отдались на волю течению, так, как бензину не осталось ни одного бака. Да и мотор, ещё неизвестно, заведётся ли после такого купания. Хорошо, что вёсла сохранились, Василий Мартынович сразу уселся за них и стал подгребать, выбирая наиболее быстрые струйки.

      Я, от нечего делать, стал бросать блесну. На удивление активно брал ленок. Быстро и легко выдернул я несколько красивых рыбин, но азарт подвёл. Поторопившись с очередным забросом, я перекинул топляк и плотно зацепил его крючками. Когда мотор на ходу, в такой ситуации просто бросают спиннинг за борт, заводят мотор и на малом ходу против течения вылавливают выброшенный спиннинг, сматывают леску и отцепляют блесну. В нашем случае блесну пришлось оторвать и оставить на память реке. Рыбалка закончилась, запасные блёсны тоже утонули где-то под памятной осиной.

      Во второй половине дня мы доплыли до того места, где оставляли бензин на обратную дорогу. На удивление и