Королева фей Ланнан Ши. Натали Якобсон

что-то испугало ее, и она осеклась на полуслове.

      – Как ты оказался здесь, где твой корабль? – вырвалось у нее, но он лишь отвел печальные и потускневшие глаза.

      – Я узнал многое, но больше всего меня волновало одно, – прошептал он, – нет ничего лучше родного дома. Зачем странствия, зачем ложная надежда, мир полон опасностей, а дом света и тепла, но теперь у меня нет его, я потерял родную землю с тех пор, как ступил на борт этого трижды проклятого корабля. Сейчас я всего лишь пленник.

      – Здесь что-то не так, – Кэтрин оглянулась встревоженным взглядом по сторонам, – что-то изменилось, именно здесь, во дворце.

      Она с надеждой посмотрела на него и коснулась руками его рук. Он молчал, и она тщетно ждала от него ответа, что-то изменилось в нем, как и в этой зале, Кэтрин помнила, как год назад он уезжал отсюда смелым и отважным юношей с горячим сердцем. Теперь холодная статуя сверкала в лице живого человека, но он, не отрываясь, смотрел на нее, и что-то странное было в его взгляде.

      – Твои волосы – произнес он, – они блестят, как пламя раскаяния, его не может убить даже зло, я знаю только одну девушку и одну легенду с такими волосами, но они несут сметь.

      – Господи! – усмехнулся он.

      – Это скрывают, как вечную тайну, но я узнал, узнал ту красавицу, любовь которой – это смерть. Как ты похожа на нее, словно ты – это она.

      Кэтрин невольно отшатнулась, и вдруг ей показалось, что вместо человеческих глаз исподлобья на нее смотрят кровавые огоньки. Они горели злобой, на ее глазах человек превратился в исчадие зла. Она невольно вспомнила, что пленники заколдованной страны, если и вырываются на волю, то все равно на всю жизнь становятся чудовищами, готовыми убивать других людей. Таков был закон колдовства, его было не изменить ничем.

      Вдруг все прошло, и снова Кэтрин смотрела в холодные и безжизненные, отчасти лукавые глаза. Он не обратил внимания на ее испуг.

      – За время своих странствий я узнал одно, кроме смертного мира, существует другая жизнь, за пределами света и дня, далеко от людей, тайно ото всех, но они сильнее жизни, и сегодня я пришел сюда не случайно.

      Его последняя фраза жутким эхом отдалась в сознание Кэтрин, она испугалась.

      – Знаешь ли ты, Кэтрин, что, кроме одной легенды существуют и другие истории ужасов, как подводные рифы среди глади моря, – он посмотрел прямо на нее. Он говорил, но его глаза блистали холодным ледяным ужасом, они смеялись над слабостью человека и ненавидели силу святынь. Теперь он казался Кэтрин незнакомцем, да, она совсем не знала его таким, каким он стал, перед ней стоял совершенно чужой, незнакомый человек, или сам дьявол.

      – Что ты узнал в своих странствиях? – сама не понимая значения своих слов, спросила Кэтрин, – что еще существует в подводном мире?

      Его глаза вспыхнули и загорелись ярким, обжигающим огнем, он знал силу своих колдовских чар.

      – Мавки, – произнес он, и в этом всего лишь одном слове был ужас всего его дьявольского «возвращения».

      – Мавки, – удивилась Кэтрин, впервые в жизни она слышала это слово,