Русский излом. Роман в трех частях. Алона Китта

школе. Странный тип!

      Фёкла, служанка Ланцовых, рассказывала, что первым долгом приезжий побежал в музей – ну разве это не подозрительно? За входной билет целый гривенник заплатил! А чего там, в музее, смотреть-то? Жилец этот говорит, картины. Вон Ванька-разносчик за три копейки какие хош картинки продаст. И с продолжением!

      На зимние каникулы домой из Петербурга приехал Илья. Он не хвастался своими успехами в изучении юриспруденции, а, напротив, заявил домашним, что продолжать карьеру на этом поприще не собирается, а диплом юридического факультета важнее для отца, чем для него самого.

      Федор Иванович злился, пытался спорить, а Илюша в ответ погружался в рассуждения о будущем России, о благе человечества. Иногда главной темой становиласъ тема революции, которая, как очищающий ливень, сметет всю мерзость с лица́ земли.

      Отец злился ещё больше, говорил, что Илья в столице совсем разум потерял, и, вместо серьезной учебы, водит дружбу с болтунами. Такие словесные перепалки случались каждый вечер, и Марусе казалось, что это понарошку, и, когда папе и Илюше надоест разыгрывать одну и ту же пьесу, они рассмеются и поклонятся перед зрителями, совсем как артисты в городском театре. Но дни шли за днями, а репертуар не менялся. Более того, их спор продолжался и в папином кабинете за закрытыми дверями.

      Маруся и Аня сгорали от любопытства: если разговор шел только о судьбе России, то зачем запираться? Мы уже слышали и об «очищающее ливне», и о грядущей революции.

      В конце каникул отец накричал на Илью, и тот уехал, не попрощавшись.

      Вечером Марусе не спалось. Она была обескуражена отъездом Ильи, и какое-то непонятное чувство тоски не давало ей уснуть.

      Помочь в данном случае мог хороший бутерброд с черным хлебом и тминным сыром. Маруся выскользнула из постели и в одних шерстяных носках зашлепала по коридору в кухню.

      Там горел свет – это кухарка припозднилась с уборкой и приготовлением теста для пирожков. Ее дочь Лиза помогала ей по мелочам.

      – Как страшно Федор Иванович кричали на молодого барина, -произнесла Лиза, занятая сметанием пыли с большого стола.

      – Молодой барин заслуживает порки, а он ещё легко отделался, -отозвалась ее мать, – Полгода живёт в столице, а совсем, как чужой. Подумать только, такой бред несёт, прости, Господи. А ведь образованный!

      – Да что ж он такое совершил? -всплеснув руками, воскликнула дочь, -Болтает себе чудное, а так тихий.

      – И, милая, иной раз болтовня страшнее ножа и пистолета.

      Отец работает день и ночь, фабрику на себе тащит, старается семью обеспечить, образование дать, а Илья не постеснялся, предложил семейные деньги отдать на революцию.

      – Да ты что! -ахнула Лиза.

      Подошедшая к двери Маруся замерла, услышав эти слова. О чем идёт речь? О каких деньгах? Если о тех золотых десятках, что лежат у маменьки в шкатулке, то ими распоряжаются родители. Мама