Лялька. Психологично! Трогательно! Прекрасно!. Анатолий Агарков

Оно горестно вздыхает. Прихожу к убеждению, что однажды мы с ними таки сможем поладить.

      – …. Иногда в его интересах, приходится наступать на горло своему самолюбию. Ведь мы коммунисты, – убеждает Захезин. – У нас есть партийная дисциплина.

      Ну и что мне на это ответить? Подсознание с невинным видом пожимает плечами.

      – Неужели так плохо все? – вопрошаю невинно.

      Парторг вздыхает:

      – Хотел бы я знать, что у тебя на уме.

      Ситуация начинает нервировать. Понимаю: он может поставить вопрос о моем членстве в партии. Неприятное и угнетающее открытие. Вот и подсознание глубокомысленно кивает, на его лице написано: «Наконец-то дошло до тебя, дурочка, какую кашу ты заварил!»

      Захезин смотрит на меня и хмурится.

      – Мы разговаривали о тебе с деканом. Нам абсолютно нечего предложить тебе в плане другой работы. Сам-то думаешь, чем заниматься, если уйдешь из студсовета?

      – Подумываю в СНО (студенческое научное общество) записаться, спортом заняться, отличником стать, – отвечаю с легким сарказмом.

      – В СНО? – переспрашивает.

      – Хочу проверить на практике свои инженерно-технические способности. А то вручат диплом…. Куда махнуть?

      – Махни в деревню!

      Это слова из веселой студенческой песенки, но, похоже, он в ярости. Вот черт!

      – Если я поставлю вопрос ребром? – Захезин говорит спокойно, хотя явно сдерживает гнев.

      Я без эмоций:

      – Поеду служить мичманом в пограничный флот!

      Парторг сердито прищуривает глаза, потом, похоже, приходит в себя.

      – Этот разговор еще не закончен, – шипит он с угрозой и уходит.

      Бред собачий! Было бы из-за чего брызгать слюной…. Лучше бы он ГК поучил культуре общения со студентами. Я смотрю в его спину свирепым взглядом.

      Альберт поставил вопрос ребром на факультетском собрании коммунистов.

      Замечательное собрание, лучше не бывает! Хмуро сижу, слушаю, а меня перевоспитывают на все голоса. Во главе угла не конфликт с комендантом, а гордыня моя, которую срочно надо ломать. Как эхо партийного бюро в 15-ой ОБСККа (отдельной бригаде сторожевых кораблей и катеров) четыре тому года назад. Вот делать-то людям нечего!

      – Что скажите в свое оправдание?

      В свое оправдание? Нашли мальчика для битья! Я поднимаюсь:

      – В интересах дела, хотел уйти без скандала, так как комендант для общежития более значимая фигура, чем председатель студсовета. Но раз вы вопрос ставите так, то я подниму его в обкоме комсомола и горкоме партии. Вопрос о взаимоотношениях администрации и студентов на примере второго общежития….

      Вот так! Скушали меня? Хреном не подавились, товарищ Захезин? Может, постучать дружески по спине? Как сейчас не хватает собранию вашего заразительного смеха. Мы бы все вместе посмеялись и весело разошлись.

      Почувствовав, что потерял аудиторию, парторг сворачивает собрание и обещает вернуться к теме на общеинститутской конференции коммунистов,