По моему хотению, по отцовскому велению. Клара Колибри

черный и мрачный, не то, что поле, там еще было вполне симпатично в лучах заходящего солнца.

      – Да?! – Произнесла я в задумчивости, но уже подозревала, что была близка к полной растерянности. – Что же мне делать?

      – Это вопрос! – Он стал с усердием чесать себя за ухом, да так, что, казалось, совсем про меня забыл.

      – Наверное, скоро стемнеет? И тогда я совсем могу потеряться. У тебя что, вовсе нет чувства сострадания?

      – Нет, сострадание есть. Но идти с тобой в село, на ночь глядя, мне не светит. Ты же на это намекаешь?

      – На это. А какие еще могут быть варианты? Мне же надо добраться до жилья! Что же еще остается делать?

      – Это вопрос! – Сашка перекинулся на другое ухо, не иначе, как чесотка образовалась у парня.

      – Я бы пошла по шпалам. – В задумчивости проговорила сама себе. – Так и быстрее и не так страшно, все же транспортный участок. Но там какие-то звери копошились в кустах. У вас медведи водятся? Мне показалось, что звери были крупные.

      – Водятся, должны водиться, как без них. Но это, скорее всего, были кабаны. Они последнее время стали часто у полотна бродить.

      – А кабаны опасны для человека?

      – Для тебя все опасны, если на то пошло. А еще одета ты слишком легко: джинсы все в дырках и футболка совсем тонкая. Замерзнешь, одним словом. Нельзя тебе в таком виде и одной бродить ночью, хоть и по шпалам.

      – Но выхода же нет?!

      – А еще могут повстречаться лихие люди. Про них забыла?

      – Откуда, если кругом одни звери и просторы? А, беглые, что ли?

      – Не что ли, а беглые!

      – Ладно, ладно, запугал уже. Что дальше? Я не круглая дура, соображаю, куда ты клонишь…

      – Надо больно! С самого начала было понятно, что мне придется тебя к себе на пасеку приглашать. Только, возни потом с тобой, не оберешься. Вот я и пытался еще подумать, куда тебя деть.

      – Надумал? Так выходит, что мне уже все равно, куда идти. Ночевать-то где-то надо. Я поэтому согласна, веди на пасеку, на свою.

      – Согласна она! – Забурчал он недовольно. – А со мной как быть? А мне оно надо?! Что потом люди скажут?

      – В смысле?

      – Бабка твоя… да и мать моя… Начнут потом вязаться! И так, прохода нет…

      – Ты о чем? Смотри, солнце садится, а мы все здесь стоим, время тратим. До твоего жилья, или что там у тебя есть, далеко еще идти?

      – Близко. Не больше часа.

      – Час?! Ничего себе! А мы все стоим?! Пошли быстрее, по дороге бурчать будешь. А я в темноте ходить не умею, мне фонари нужны, городская я девушка, к лунному свету не привыкла.

      Время отсчитывать по звездам тоже не умела. Сколько мы с ним брели до его старушки-избушки понятия не имела. Только к концу пути основательно выдохлась и стала совсем уже часто спотыкаться. А ему было, хоть бы хны. Катил рядом с собой свой допотопный велосипед и вышагивал своими длинными ногами. Раз, два! Раз, два! И все в быстром темпе и ни разу даже не споткнулся. Не то, что я: все кочки, корешки и коряги собрала мысами кроссовок.

      – Вот мы и пришли. Будь, как дома, одним словом. – Сашка прислонил