Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том первый. Нелли Шульман

и на каникулы он куда-то едет. Может быть, поговорить с господином Витольдом… – Степан, иногда, немного краснел, вспоминая дебош, в кафе «Ягайло».

      – Хотя господина Витольда тогда в городе не было. Он успел уехать, на побережье, с рыбаками сюда перебрался… – Степан, смутно, помнил белокурого, высокого мужчину, с красным бантом на лацкане отменно сшитого пиджака:

      – Он мне, кажется, водку подливал. Зачем, если он коммунист? То есть я думал, что он коммунист. По-русски он, без акцента объяснялся… – Степан решил:

      – Янеку двадцать три, он взрослый человек. Хочет стрельбой заниматься, пусть занимается… – дождь усилился. Стоя в арке двора, он порылся в кармане:

      – Сейчас заварим чаю, радио послушаем… – возясь с ключами, Степан обернулся. Высокая женщина, в потрепанном плаще, со старым зонтиком, медленно шла по дорожке пустынного сквера. Ветер трепал листья деревьев, ветки мотались над ее головой:

      – Грета светловолосая была… – вспомнил Степан рассказы господина Кампе, – но Грете сорока нет, а ей, по походке, шестой десяток… – дверь подъезда захлопнулась. Неизвестная женщина исчезла в дождливой, вечерней дымке.

      Плащом, зонтиком, и даже сумочкой, Грету снабдили в отделении Красного Креста, в Киле.

      В захламленном, темном подвале собралась длинная очередь женщин. Переминались с ноги на ногу товарки Греты, бывшие узницы, с исхудавшими лицами и морщинами, некоторые еще в полосатых платьях. Женщины держали на руках хныкающих детей. В очереди говорили о бомбежках. Грета и сама видела, что родной город лежит в развалинах. От дома, где они жили с Иоганном, как и от всего квартала, остались только груды камней.

      Грета пробралась между завалами, чихая от пыли:

      – Здесь клены росли… – она стояла у входа в бывший двор, бывшего дома, – осенью палые листья к нам на балкон залетали. Пахло морем, чайки над крышей кружились… – оглянувшись, она присела на камень:

      – Ничего не осталось, ничего… – в развалинах копошились люди, в форме вермахта, со споротыми нашивками. По расчищенной дорожке прохаживались охранники, в британском хаки.

      В военной администрации Киля Грета узнала, что пленных, немецких солдат и офицеров содержат в бывшем концентрационном лагере Нойенгамме, неподалеку от Гамбурга. Офицер внимательно прочел ее справку об освобождении из Равенсбрюка, и вторую бумагу, выданную Грете в Нойхаузе, после ареста Гиммлера. Тамошние британцы задержали Грету на два дня, подробно расспрашивая ее о знакомстве с рейхсфюрером СС.

      – Я не была с ним знакома… – услышав военного переводчика, Грета закатила глаза, – я его в лагере видела, издалека. Заключенных выстраивали на плаце, глава СС инспектировал работу охранников. Он шел со свитой, и к нам не приближался, но я его запомнила… – не желая терять времени, Грета отказалась от положенной награды:

      – У меня есть дела, в родном городе, – сухо объяснила она офицеру британцев, тоже через переводчика, –