Камо грядеши. Анатолий Агарков

что ты меня озадачил. Жизнь такая: ты мне – я тебе, а кто этого не понимает, тому приходится нелегко.

      Уходил он довольным.

      А я растянулся на лавке в будке мастеров и долгое время глядел в потолок, наслаждаясь редким для себя состоянием полного безмыслия. Собственно, не вполне верно было называть его безмыслием хотя бы по той простой причине, что мое сознание, свободное от дум, продолжало реагировать на внешние раздражители, никак не рефлексуя по их поводу.

      Флюра, технический контролер, пришла:

      – Предъявлять что-нибудь будешь?

      – Спроси у бригадиров.

      Это было чудесное состояние, в высшей степени непохожее на обыденные умственные процессы – давно мне знакомое. Неясные образы чего-то нового тревожат психику, угнетают, но вдруг наступает какой-то момент, и рождается решение еще одной мучительной проблемы. Дико, должно быть, выглядит для стороннего наблюдателя: лежит себе человек на спине, лежит – вдруг соскакивает, сует ноги в шлепанцы и отбывает в неизвестном направлении вслед за мыслью, устремившейся произвольным маршрутом. А потом оказывается – именно это движение определило судьбу.

      В данный момент мысль народилась, но не было шлепанцев, а была Флюра с осуждающей миной на милом татарском лице. Приличия требовали занять ее разговором.

      – Флюрочка, ты такая красивая! У тебя есть любовник? А как тебе моя кандидатура?

      – Еще один хамский пассаж, и я полностью потеряю к тебе интерес.

      – А он есть? Это обнадеживает.

      – Не цепляйся к словам.

      – А почему я не могу цепляться к словам, которые мне подходят?

      – Из материальных соображений – что может предложить девушке мастер с окладом в 150 р.?

      Она могла за себя постоять, но все-таки это был удар ниже пояса – я обиделся и начал хамить.

      – Ты опускаешь перспективы: вот стану я начальником цеха – буду раскладывать тебя на столе в кабинете всякий раз, когда захочу, и даже слова о любви не прошепчу.

      – Станешь – посмотрим.

      – Ой, как интересно! А дураки-поэты о любви все талдычат, о чуйствах высоких….

      Такого от Флюры не ожидал. Ведь молода еще, замужем не была – откуда цинизм? Вот бабы! Тут же ощутил неприязнь высшей пробы к прекрасному полу: на производстве все быстро изнашивается – и терпимость не исключение.

      – С тобой интересно беседовать – твои слова будят мудрые мысли.

      – И о чем ты сейчас подумал?

      – Гораздо до меня сделан был вывод: все бабы бл..ди! – но я с ним готов сейчас согласиться.

      Скулы у Флюры порозовели.

      – Знаешь, какие последствия вызывают такие мысли, высказанные вслух? Я вот хочу запустить в тебя пепельницей, но лучше скажу – а ты возьми одну бл..дь из сонма бл..дей и сделай ее принцессой. Это будет мужской поступок.

      – Даже не знаю…. Пробовал – но получилось с точностью наоборот.

      Она пожала плечами:

      – Успех – это сумма попыток.

      Наступила