Игры в добро и зло. Часть первая. Реванш. Мария Юрьевна Обатнина

лица, где-то вдалеке гремела какофония звуков, мешая ему сосредоточиться на очень важном моменте, который он упустил из виду, что и явилось причиной его недавнего поражения в доме Белова. Тугая повязка на шее сильно мешала, и его натужное дыхание со свистом вырывалось из груди. Застонав, как от зубной от боли, Алексей попытался перевернуться на бок, но, увидев своего двойника, стоящего лицом к нему, поморщился, процедив непечатное ругательство.

      – Опять ты?

      – Я! – Смолин скрестил руки на груди, прислонившись спиной к дверному косяку.

      – Чего тебе?

      – Ну что, родной, добегался?

      – Иди ты, – огрызнулся Смолин, сжав руку в кулак. – Слушай, проваливай, а, советчик хренов.

      – Слушал бы меня – не лежал бы сейчас здесь, – на Смоленском-двойнике был надет забрызганный кровью джемпер, чёрные волосы всклокочены, под глазами залегли тёмные круги. – Хорошо, что хоть бронежилет надел.

      – Отвали, а, в натуре!

      – Ну-ну, – хмыкнул двойник, бесцеремонно присаживаясь на кровать.

      – Пошёл ты, родной.

      – Думай лучше, где ты допустил ошибку!

      – Отстань, а? И без тебя тошно! Башка съехала, глюки мерещатся!

      – Ты скажи мне, долго валяться собираешься?

      – Повторяю для тупых -пошёл ты!

      – Я-то пойду, только сын чёрти где, Круглый в больнице, а Белов прав – ты к ЭТОМУ стремился? Гнить на «пожизненном»?

      – Если ты сейчас же не свалишь…

      – Тогда что? – усмехнулся Смолин-двойник, дёрнув носом.

      – Я выйду отсюда, эта тварь Белов ещё… – прохрипел Алексей, яростно сверкнул глазами.

      – Не пори горячку. Всё гораздо сложнее, чем в первый раз. Это тебе не «лепилу» шприцом мочить. Белов выставил кордон охраны, мышь не проскочит. Послушай мой совет! ЗИМА ВСЕ ОФОРМИТ В ЛУЧШЕМ ВИДЕ. Ты же везунчик, родной. Приведи в порядок нервы, перестань накручивать себя, тебе нужны чистые мозги!

      – Чистые мозги… чистые мозги… Оставь меня.

      – Как скажешь, ты главный!!! Только помни, выход там же, где и вход… – промолвил двойник, растворяясь в дрожащей дымке галлюцинаций Алексея Смолина.

      – Выход там же,где и вход…-

      Смолин перевёл взгляд на капельницу, завороженный процессом падения капель физиологического раствора.

      «Выход и вход… дед… как же так… где я допустил неточность… где…»

      * * *

      Смолин умел ждать: для него было совершенно не важно, час или два просидеть в засаде, главное, во что бы то ни стало достичь поставленной цели. Он подкрался незаметно, со спины, дождавшись, когда Белов отпустит охрану и поднимется по ступеням в парадное. Мелькнула чёрная тень, и карающая рука судьбы приставила дуло пистолета к беззащитной шее ненавистного чекиста.

      – Вот и свиделись, шахматист! Не ждал?

      – Ты? – удивлённо прохрипел Белов, занеся ногу над новой ступенькой.

      – Я обещал, что прикончу тебя.

      – Этого не может быть! – в интонациях