Картина мира. Кристина Бейкер Клайн

вскидывает бровь в ответ.

      – Собираюсь узнать еще больше.

      Бетси забирает чашку с водой и возвращается к фургону. По тому, как она идет – плечи расправлены, подбородок вперед, – понятно, что она знает: он за ней наблюдает. И ей это нравится. Вручает юноше чашку и забирается к нему на крышу фургона.

      – Кто это был? – У черного хода стоит мой брат Ал, вытирает руки о ветошь. Никогда я не могу учуять его появление: тихий, как лис.

      – Бетси. И какой-то юнец. Пишет картину с нашего дома, по ее словам.

      – С чего бы это?

      Я пожимаю плечами.

      – Люди, они странные.

      – Это уж точно.

      Ал устраивается в кресле-качалке, достает трубку и табак. Принимается набивать да прикуривать, мы оба шпионим за Бетси и юнцом – подглядываем в окно, однако стараемся делать вид, что ничего такого не делаем.

      Чуть погодя юноша слезает с крыши, кладет блокнот на капот автомобиля. Подает Бетси руку, та съезжает сверху прямо к нему в объятья. Даже с такого расстояния я чувствую жар меж ними. Они стоят рядом, разговаривают с минуту, а затем Бетси тянет его за руку, следом за собой… о господи, она тащит его в дом. У меня мгновенная паника: пол не метен, платье у меня испачкано, волосы нечесаны. У Ала комбинезон заляпан грязью. Давно я не тревожилась, что меня увидят глаза чужака. Впрочем, пока парочка идет к дому, я замечаю, что юноша смотрит на Бетси, и понимаю, что волноваться не о чем. Он видит лишь ее одну.

      Вот уж он у сетчатой двери, на пороге. Стройный, улыбчивый, весь трепещет пылом, занимает собой весь дверной проем.

      – Какой чудесный дом, – бормочет он, открывая дверь, вытягивает шею, чтобы оглядеть комнату. – Свет здесь невероятный.

      – Кристина, Алвэро, это Эндрю, – говорит Бетси, входя следом за ним.

      Он склоняет голову.

      – Надеюсь, это ничего, что я вламываюсь без приглашения. Бетси божилась, что ничего.

      – Мы тут не церемонимся, – говорит мой брат. – Я Ал.

      – Я с такими людьми душа в душу. И зовите меня Энди, прошу вас.

      – Ну а я – Кристина, – говорю я.

      – Я зову ее Кристи, но больше никто, – добавляет Ал.

      – Значит, Кристина, – говорит Энди, вглядываясь в меня. В этом взгляде я не чую никакого суждения, лишь некое антропологическое любопытство. И все же от его пристального внимания краснею.

      Поспешно обращаюсь к Алу:

      – Помнишь ту книгу, “Остров сокровищ”? Бетси говорит, это его отец рисовал для нее картинки.

      – Правда? – Лицо у Ала светлеет. – Такие картинки никак не забыть. Я ту книгу читал, может, раз десять. Кто его знает, только эту книгу и дочитал-то вообще, наверное, если подумать. Хотел быть пиратом.

      Энди расплывается в улыбке. Зубы у него крупные, белые, как у кинозвезды.

      – Я тоже. До сих пор, на самом деле.

      У Бетси в руках – громадный альбом. Гордая, как новоиспеченная мать, подносит его мне.

      – Посмотрите, что у Энди получилось, Кристина, – за такое короткое время.

      Бумага все еще сырая. Смелыми мазками Энди свел дом к белому ящику с двумя щипцами, обращенными к морю. Поля вокруг