Боярыня Морозова. Княгиня Елена Глинская. Дмитрий Дмитриев

и измученный Влас скоро захрапел богатырским сном. Он не знал, что несколько саженей отделяют его от Владимира Пушкарева, который все еще томился в тяжелом заключении.

      Глава XVI

      Было утро, когда проснулся Влас. Он поспешно встал и вышел из сторожки.

      Солнце ярко горело на лазоревом небосклоне.

      На дворе раскольничьего скита не видно было ни души.

      Из большой избы, на которой был водружен восьмиконечный крест, доносилось протяжное, унылое пение.

      Там происходило богослужение.

      Влас от нечего делать стал бродить по монастырю.

      Он подошел к той избе, где находился в заключении его молодой господин, Владимир Пушкарев. Дверь в избу была только притворена, но не заперта.

      Власу хотелось узнать, что это за странная постройка без окон.

      Он взялся было за скобку двери. Вдруг перед ним выросли как из-под земли двое здоровых мужиков с дубинами.

      – Тебе что? – крикнул на Власа один из мужиков, отстраняя его от двери.

      – Я… я посмотреть.

      – Чего тебе смотреть?

      – Да так.

      – То-то так. Да как ты попал в нашу обитель? – сурово спросил у Власа другой мужик-раскольник.

      – Я с отцом Аввакумом пришел, – не запинаясь, ответил Влас.

      – Не врешь?

      – Чего врать – хоть самого Аввакума спроси.

      – Коли с ним пришел – другое дело. Выходит, ты наш гость. Отца Аввакума мы все чтим и любим и Бога за него молим.

      – А где же отец-то? – спросил у раскольников мужик-охотник.

      – В церкви… утреню слушает.

      – А для чего у вас такая чудная изба построена?

      – Сюда сажают провинившуюся братию ради очищения от греха.

      – А теперь кто-нибудь там есть?

      – Есть.

      – Кто? – расспрашивал раскольников Влас.

      – Один мирянин.

      – Да кто?

      – Не знаю, кажись, из бояр.

      «Уж не мой ли боярич угодил к раскольникам?» – подумал Влас.

      – Дозволь, брат, мне на него взглянуть, – обратился он с просьбой к мужику-старообрядцу.

      – Что же, взгляни, если охота, дверь не заперта.

      Влас приотворил немного дверь. Крик радости и удивления вырвался у него – он увидел там Владимира Пушкарева, спавшего на соломе.

      Этот крик разбудил стрелецкого полковника. Он сел и, закрывая лицо от света, тихо спросил:

      – Что случилось?

      – Боярич, родной, ты ли?

      – Влас! – удивился молодой Пушкарев, узнав своего верного слугу.

      – Я… я, родимый, наконец-то тебя нашел… Да скажи, боярич, как сюда попал? – спросил Влас радостным голосом.

      – Пошел в лес на охоту, далеко отошел от усадьбы, заблудился, подошел к этому скиту, попросил приюта… Меня впустили раскольники, а отсюда не выпускают… держат как колодника, – со вздохом проговорил молодой Пушкарев.

      – Да как они, проклятые, смеют! Я все их логовище по бревну разнесу! – крикнул не своим голосом мужик-охотник.

      – Ну ты, потише! – остановил его один из раскольников.

      – Пойдем, боярич, со мной, никто не посмеет нас остановить!

      – Ну,