Воронограй. Русский Савонарола. Н. Лихарев

твое сердце. А ныне, готовясь к великим дням, оно должно быть чисто и безмятежно. Что с тобой, государь великий?

      Василий вспыхнул и отвернулся от проницательного взора архипастыря.

      Он попробовал было уверять, что его сердце совершенно спокойно и ничем не смущено. Но сама несвязность его речи еще больше выдавала внутреннее состояние. Владыка покачал головой.

      – Вся душа твоя на твоем лице, государь великий, – произнес он, – откройся мне, возлюбленное чадо мое, исповедь облегчает страдания…

      Тихий голос и слова Ионы дышали, по обыкновению, такими искренностью и добротой, что Василий не выдержал и во всем признался владыке.

      – Больно уж страшно, отче святой! А ну если поеду, да стрясется что?.. Вон Лука Петрович, дворецкий, говорит, что перед татарами, в последний раз, то же было… Вот я и думаю обождать день-другой…

      На лице Ионы отразились огорчение и укоризна.

      – Суеверие – грех, государь великий, – заговорил он. – Никому из людей, кроме святых угодников, не дано знать, что может быть с каждым из нас. Кто дерзает на это, тот безумно испытывает терпение и милосердие Божие! Нам ли, ничтожным, с нашим слабым разумом посягать на это?.. Страшиться надо грехов, а суеверный страх – тот же грех, ибо он соединен с недостаточной верой или с полным неверием в Бога… Кто верит, тот не страшится, зная, что и единый волос не упадет с нашей головы, коли это неугодно Господу…

      Владыка вздохнул и на минуту остановился.

      – Да и рассуди сам, сын мой. Говоришь ты: «Примета дурная, поеду – злое случится!» Хорошо… Коли по твоей примете должно быть что худое для тебя, так, может быть, оно, худое-то, и не в пути случится, а ты ехать не хочешь!..

      – И то правда, отче святой, – смущенно сознался Василий, – мне и в голову того не пришло!..

      Владыка посмотрел на него и улыбнулся своей кроткой улыбкой.

      – Вот то-то и есть, чадо мое возлюбленное! Веришь и боишься, а сам не знаешь, во что и чего… Выкинь лучше мысли греховные из головы и поезжай завтра с Богом… Без Его воли ничто не случится с тобой, а от воли Его не уйти ни тебе, государю великому, ни смерду последнему!..

      Владыка поговорил еще несколько времени с великим князем и, увидев, что тот совсем успокоился и ободрился, поднялся со своего места.

      – Поезжай с Богом, благочестивый государь, – повторил он, – а мы здесь будем возносить за тебя смиренные молитвы наши!..

      Он благословил на предстоящей путь Василия и вышел из горницы.

      Посещение Ионы благотворно подействовало на великого князя. Страх его как рукой сняло. Он кликнул слугу и велел позвать дворецкого.

      – Все ли у тебя готово, Лука Петрович?.. В ночь выедем! – бодро произнес Василий.

      – Готово все, государь великий, – поклонился боярин, – только не лучше ли будет твоей милости обождать день-другой? Ноне…

      – Слыхал, слыхал! – махнул рукой Василий. – Пустое, боярин! Коли что случится, так и дома случится… В ночь до свету выедем!

      Боярин отвесил низкий поклон государю и молча вышел из великокняжеского