Мутанты. Окаянные 90-е. Валерий Наливайченко

закатали асфальтом, обнесли высокой железной изгородью и поставили несколько лавочек.

      Каждый день, с раннего утра, происходило тут действо, со стороны не очень понятное неискушённому зрителю.

      Толпа народа хаотично перемещалась по зажатой соседними домами площадке, нередко выплёскиваясь на неширокий, в трещинах, тротуарчик, а то и на проезжую часть. Водители ворчали, но притормаживали, – с пониманием относились к людским заботам.

      Невыспавшийся за прошедшую нервную ночь Семён, ежеминутно зевая, втиснулся за изгородь.

      Минут двадцать он безуспешно бродил, с надеждой читая вывешенные на стенах, а то и просто пришпиленные к груди, объявления, – подходящего ничего не было.

      Наконец, его вынесло к входу, и Семён решил задержаться тут. Он закурил и, прислонившись к решётке изгороди, стал внимательно высматривать потенциальных хозяев.

      Эту старушку, в серо-зелёном выцветшем пальто, Семён заметил одним из первых, но опоздал.

      Ещё на подходе к ограде образовалось завихрение, и старушка исчезла из видимого обзора. Семён, бросив сигарету, упрямо протиснулся в эпицентр, твёрдо отжимая плечами любопытствующих. Оказавшись возле старушки, он обнаружил на лицах окружавших её людей некоторое разочарование, но не смутился, подхватил серо-зелёную бабушку под локоть и через минуту разузнал всё, что ему было надо.

      Оказывается, сдавала пенсионерка маленький флигель, максимум на двоих, да и находился он не близко. Улица Дегтярная. Она, улица эта, проходила по самой дальней окраине города. Семён и улицу и её окрестности знал очень хорошо.

      Как раз там, поблизости, в десяти минутах ходьбы от Дегтярной, раскинулась роща-лесополоса, в которой они с Витьком прошлое лето коротали. В общем – район знакомый…

      Это было немного неприятно, но не смертельно; кто из видевших его ранее, сможет узнать в приятном, выбритом и чисто одетом молодом человеке бывшего бомжа-пропойцу? Разве что Витёк…

      А где гарантия, что инженер бывший опять на старое место подастся? По когда-то сказанным словам Витька, до знакомства с Семёном он столько мест переменил, что и не сосчитать…

      Скорее всего, строит Витёк новую халабуду в другом каком-нибудь месте, проклиная собутыльника так некстати исчезнувшего.

      Обо всём этом Семён размышлял, трясясь со старушкой в автобусе, провожая взглядом проплывавшие мимо многоэтажные дома, которые вскоре сменились благоустроенными коттеджами, а потом и вовсе небольшими старыми, но ещё крепкими домиками, построенными в основном во времена так называемого застоя.

      Бабкин дом оказался угловым; фасадом смотрел на асфальтированную улицу, боковые же окна выходили на зияющую рытвинами, просёлочную дорогу и огромное, заросшее бурьяном поле, за которым растянулась та самая знакомая роща.

      Флигель прятался за деревьями в глубине двора и сразу же понравился Семёну. Небольшой, словно игрушечный, чисто побеленный саманный домик вплотную прилегал к соседскому высокому забору.

      «Это