Вельяминовы. Время бури. Книга вторая. Часть восьмая. Нелли Шульман

Для союзников открывался путь на столицу.

      – Впрочем, еще надо взять Сен-Ламбер, соединить клещи… – высота 262 запирала немцам выход на восток, к танковым дивизиям СС. С падением Сен-Ламбера, британские и канадские войска, на севере, соединялись с американцами и силами Свободной Франции, на юге. Холм, где второй день подряд сидели Питер и Меир, контролировал долину. Мимо высоты немцам было никак не пройти.

      – Они и не прошли… – в рассветной дымке, они не видели трупы, но Питер помнил сладковатый, тяжелый аромат разложения, веющий над западными позициями. На холме обосновалось полторы тысячи человек, поляков, канадцев, и американцев, из девяностой пехотной дивизии. Майор Кроу представлял британское командование. Майора Горовица им придали, как владеющего польским языком. Несмотря на несколько лет войны, многие ребята из польских соединений так и не выучили английский.

      Они, молча, устало, пили кофе:

      – Мачек обещал, что Юлиуша посмертно к ордену представят… – наконец, сказал Меир:

      – Только у него семьи нет. Его родители в Варшавском гетто остались… – на высоте 262 Меир, прежде чем искать кузена, пошел докладывать о своем прибытии генералу Мачеку, командующему польской дивизией. Едва переступив порог блиндажа, он наткнулся взглядом на знакомые, круглые очки, нескладную, не военную фигуру. Юлиуш, юноша, помогавший им в Тегеране, долго тряс руку Меира:

      – Майор Горовиц! Вот мы и встретились! Майор Кроу тоже здесь… – добравшись из Тегерана в Каир, Юлиуш записался в польские части. Генерал Мачек усмехнулся:

      – Мы с Юлиушем, оказывается, Львов обороняли, в тридцать девятом году. Я свою бригаду в Венгрию увел, а его командир русским сдался… – Юлиуша убили вчера, когда немцы начали прорыв из котла на восток.

      Питер рассматривал в бинокль скрывающиеся в тумане позиции вермахта:

      – Нас полторы тысячи, то есть меньше сейчас, а немцев в котле двадцать дивизий. Остатки дивизий, но танков у них больше… – на высоте 262 имелась едва сотня танков. Половина машин после вчерашних, вечерних и ночных боев, были не на ходу.

      Меир курил, привалившись к сырой земле, на кромке окопа:

      – Август, а холодно. Капитан Авербах сейчас итальянское вино пьет, во Флоренции… – Флоренцию союзники заняли неделю назад.

      Меир тогда отдыхал в Кане, под крылом у отца, как весело говорил доктор Горовиц. В полуразрушенном бомбежками городе размещались госпитали союзников. Кан оставался далеко на севере, за линией фронта. Меир за отца не беспокоился.

      Он вернулся в Кан после очередной миссии в тылу, доставив в госпиталь раненого капитана Бронфмана. Пользуясь знанием немецкого языка, Эдуард не вылезал из тылов, поддерживая связь с ребятами из французского Сопротивления. Бронфману начальство строго велело не ввязываться в стычки, однако на диверсии Сопротивления он получил пулю от немцев. В гражданскую больницу отправлять его