Сто страниц бреда. Повести. Рассказы. Эдуард Вячеславович Севостьянов

мы возвратились к бомбоубежищу.

      – Пойдем, – сказал Лизард.

      Меня охватил страх, впечатления от происшедшего еще не стерлись и были слишком яркими.

      – Не бойся, – произнес он, – ну же, вперед.

      В этот раз я спускался первым, чувствуя за собой силу, перед которой спасует любое лихо. В помещении уже звучала музыка, вернее, не совсем музыка, чего-то не хватало. Я распахнул дверь…

      – Ты знаешь, чувак, мы все думаем, что нас по большому счету не существует.

      – То есть?

      – Ну, как-то нам всем вместе приснился один сон. Будто какой-то чувак и мы играем чумовую музыку. Причем странно так – он нам наброски на кассете подкидывает, вокал и мелодию. А сам появляется раз от разу все реже и реже. И вот он исчез. И у всех возникает мысль, что он влип. Ну, то есть нехорошо с ним. Там же во сне мы бросились его искать.

      – Ну и?..

      – Ну и нашли. В больничке. Вены вскрыл… Самое интересное – мы тогда друг дружку не знали. Так только, через каких-то знакомых, понаслышке. Каждый чего-то по своим углам отсиживался со своими идейками. А тут глобальный «бездник». В целях экономии средств собрались на природе. Там и увидели воочию друг друга. Ну и как-то слово за слово, про сон всплыло… А тут, недавно совсем, еще один сон, будто чувак за столом, что-то пишет, причем чувствую: в том мире мы от писанины дематериализуемся. А потом этот чувак в ванной заперся и давай листочки эти жечь. Не знаю, как другие, но я от боли заорал. (Вот, ожог, кстати, не было ничего, себя не жег, не придурок). Ну, я как буд-то браткам – «help», мол, горю! Ну, собрал всех, во сне, конечно, и нему, к чуваку этому. Бумагу вырвали, водой залили – объяснили что к чему, а он спорит с нами, будто видит. Говорит: мол, простите, герои должны погибнуть. Мы, естественно, не согласные на это дело, так ему и заявляем. Ну, он листы в мусорное ведро выкидывает. Да от рукописи ничего не осталось, он, видно, чернилами писал, все размыло. Вот так. Так что иногда закрадывается мысль – а может, мы правда лишь писанина, а? Лизард, ты как думаешь?

      – Ну, если вы писанина, то весьма своевольная, – не хотим исчезать и все тут. Пожалуй, если это и впрямь Писатель, он бы вас скорее всего все-таки уничтожил.

      – Лизард, слышишь, а вдруг в самом деле?

      – Допустим, наш автор исписался, да?

      Мы подтвердили:

      – Да!

      – Ну, на пару страниц его еще хватит, – сказал Лизард и вытащил бутылку вина. – Эту бутылку он опишет так: «Они пустили по кругу бутылку из зеленого стекла, и скоро она опустела». Эй-эй, оставьте хоть глоток.

      Все захохотали. Лизард допил последний глоток.

      – А если серьезно, кто знает? Может, уже есть книга, в которой и мы, и наши судьбы, а может, сейчас кто-то сидит и записывает в некую Книгу наши слова, но… есть и третий вариант – своей жизнью мы сами и заполняем страницы Книги. Кто знает?

      – Привет, ребята!

      В комнату впорхнула девушка лет двадцати. Ладную фигурку обтягивал джинсовый комбинезон.