Соленое детство в зоне. Том II. Жизнь – борьба!. Николай Углов

и вышел из калитки. Лидка обрадовалась:

      – Сосед! Приехал и не показываешься. Какие хорошие песни у тебя! У нас ещё таких пластинок нет. Ну, подойди поближе, расскажи, где учишься.

      Мы разговорились. Лиха беда – начало! Почему раньше не заводил с такими симпатичными девчонками разговор? Как интересно с ними! Какие красивые девчонки!

      Я побежал за фотоаппаратом и сделал первые снимки. Обе Лидки были явно заинтересованы мной. Они уже работали в санаториях и, как выяснилось впоследствии из разговора с Зайцевой, у Задорожко уже кто-то был. Я решил целиком сосредоточиться на Лидке Зайцевой.

      Летними долгими вечерами сидел с гитарой в саду и разучивал песни. Больше всех любил очень популярное тогда «Бессаме мучо». Я мог десятки раз пропеть её за вечер:

      — Целуй меня! Целуй меня жадно!

      Сосед, молодой чернявый парень Эдик Шкоденко, как-то сказал:

      – Ну и поёшь ты в саду! Так басишь «Бессаме», что в конце улицы слышно! Твои концерты слушаем мы все, в том числе и мои соседки – Зайцева и Задорожко! Они часто приходят к моей сестре по вечерам.

      А мне только этого и надо! Лидка Зайцева слушает – для неё и пою!

      Как-то днём также сидел в саду, подбирал аккорды. Через невысокий забор Шубихи меня «задирают» три девчонки: моя бывшая одноклассница Нинка Кузнецова, Нилка Пашкова (внучка Шубихи) и её подруга Сигачёва Райка:

      – Сосед! Сыграй что-нибудь для души!

      Я не обращаю на них внимание. Они не успокаиваются:

      – Вы посмотрите на него! Какие мы сердитые! Какие мы озабоченные! Нинка! И это твой одноклассник? Он что? Глухой? А может слепой? Не видит нас? Вот это мальчик!

      Я ухожу из сада. Вдогонку слышу раздосадованный голос Райки Сигачёвой:

      – Гордый козлик!

      Мне двадцать лет и я уже понял, что многие девчонки уже обращают на меня внимание.

      С Лидкой Зайцевой мы уже начали по-настоящему встречаться. Все вечера этих двух месяцев только с ней! Ходим по городу и парку. Перед сном долго стоим у её калитки, тесно прижавшись друг к другу. Всем телом чувствую её трепетную девичью фигурку, да и она, двигая тазом, отстраняется от меня. Но до поцелуев не доходит, у меня не хватает смелости.

      Как-то за водой пришла Лидкина мать. Вышел к ней Филипп, смеётся:

      – Ну что? Скоро сватами будем? Наши-то задружили как! Колька глаз не отводит от твоей дочки. Только и разговоров о ней!

      – А что? Я не против! Хороший парень! Дай им Бог разума!

      Эти разговоры подтолкнули меня к более решительному шагу! В последний вечер перед отъездом мы стояли с Лидкой у её калитки до полуночи. Расставаясь, пообещал на ней жениться после окончания техникума. Она дала слово ждать меня. Счастливый, уезжал в Липецк.

      Итак, пошли последние полгода учёбы в техникуме! После Нового года предполагалась двухмесячная преддипломная практика, а затем защита диплома и распределение на работу.

      Мне начало