Дом невезения. Рассказы и фельетоны. Виктор Александрович Минаков

девять процентов!.. Не знаю! – передразнивает Скорин съежившегося подчиненного. – А надо знать! Решайте с главным инженером, как будем выпутываться, но заключение чтоб положительным было!..

      – Может, воду из города привезти? – предложил Евдошенко. – У меня теща в центре живет, в бывшем обкомовском доме… Может – оттуда?

      – А вот теперь я не знаю!.. Попробуй, но толку, думаю, мало. Я тоже в центре живу, но воду жена всегда отстаивает перед тем как что-то готовить. А в чайнике все равно – всегда есть осадок… Может, в обкомовском доме она и почище… Должна быть почище.

      Вода, привезенная Евдошенко из дома, где живет его теща, тоже оказалась не пригодной для пищевых целей.

      – Кишечные палочки имеются, правда, в меньшем количестве, – сказал главный врач, подписывая заключение, – но все же имеются, вода очень и очень плохая. Продолжайте промывать и хлорировать трубы.

      В кабинете Скорина Евдошенко удрученно оправдывался:

      – Я пробовал уговорить его. У них там – страшно войти: штукатурка в коридоре осыпалась, линолеум вздулся, в санузле – только следы остались от плитки. Я говорю: поможем материалами, только пересмотри заключение. Он – ни в какую! «Да как я могу?! Это же уголовное преступление! У меня дети!»… Я опять чуть было не высказал ему: как же вы сами употребляете эту гадость? И весь район травите.

      – Вот бы глупость спорол, – буркнул недовольно Скорин.

      – Да это я так, к слову. Не сказал бы конечно.

      У Скорина после этих известий едва не случился нервный припадок, и вылилось все почему-то в жгучую ненависть к Шашкину.

      Скорин был закален в борьбе с неприятностями, он был настроен на эту борьбу. А здесь – коварная, расслабляющая уверенность в легком успехе, и – неожиданный срыв.

      – Башку оторву этому рыжему! – сквозь сжатые зубы пробормотал он и велел секретарю поменять воду в графине.

      – Так только утром чистой заправили, – недоуменно сказала женщина.

      – Смени, тебе говорят!!! – рявкнул Скорин. – Рассуждать научились!.. Шашкина ко мне! Срочно!..

      – Он у себя на объекте…

      – Послать за ним! Чтобы утром был у меня!

      За ночь Скорин не успокоился.

      – Ты чего?! – встретил он окриком Шашкина. – Ты чего мне мозги канифолил?! Где твой хваленый водопровод?!

      Шашкин, остановившись в двери кабинета, непонимающе хлопал глазами.

      – Чего вылупился?! – гремел начальственный бас. – Иди ближе! Докладывай!

      – Я… Я не знаю… А чего?.. У меня все готово…

      – Готово! Как же! А санитарники?!..

      – Вчера взял у них заключение, – Шашкин раскрыл свою папку и, нервничая, начал рыться в бумагах. – Вода хорошая… Не плохая… Надо комиссию на приемку…

      – Что-о? – недоверчиво протянул Скорин. – Какая – хорошая-неплохая? Чего ты буровишь?! Где заключение?!

      – Вот.

      Шашкин нашел наконец в потрепанной папке