Ночной солдат. Армейские новеллы. Роман Иванов

с тем таящий в себе и мужскую силу и что греха таить некоторую притягательность. Иногда его окрики в казарме, без шуток, было даже приятно слушать. Думается тут всё дело в дикции и тембральной окраске. Но взводный был не силен в таких пикантных вещах. Он быстро запустил руку в карман своих штанов и вынул коробок спичек. Загорский усмехнулся на предлагаемую «зажигалку». Достал спичку и, чиркнув ею по коричневому боку, зажег огонь. Его сигарета очутилась в пламени. Раскурив ее и выпустив изо рта дым, он протянул взводному пачку сигарет.

      – Угощайтесь.

      – Спасибо. Бросаю…

      – Мм… А чего спички носите с собой?

      – Для благотворительности. Чтобы вот таким оболтусам, как ты, огоньку подбросить.

      Немного помолчали. Загорский оглядывался по сторонам, щурился от солнышка.

      – Что так скоро? В парилке холодно? – просто спросил взводный.

      – Неа. С этой оравой кайфа никакого. Галдят как малыши, толкаются… вот бы сейчас в своей попариться…

      – Чего захотел. Скажи спасибо и за это.

      – Дак я же не со злобы.

      – Ясно.

      Снова замолчали.

      – Погода неплохая, – пытался Загорский нарушить неловкую паузу и вообще, неудобство спонтанного разговора.

      – Да, погодка в самый раз… для прогулок.

      В наступившей немоте позднего июльского вечера было слышно, как вдали прокукарекал петух. Через дорогу во дворе, из которого выглядывали верхушки кустов вишен, в ответ протяжно замычала корова. Здесь же у ворот примостилась пузатая коза с козленком. В пятнышках по бокам козленок невинно щипал клевер у оврага и, прижимаясь к матери, пугливо посматривал на пушистую кошку. Та старательно вычищала свой хвост, сидя у калитки, отвлекаясь только на досаждающих ей мух, да изредка вела ушами на невыразительное коровье мычание. Проехала девочка на велосипеде. Степенно прошел мимо старик с ведерком спелой земляники. Взводный закинул ногу на ногу и мимоходом глянул на Загорского. Еще в гарнизоне по прибытии новобранца во взвод он заметил, что в поведении подчиненного никогда не было никакого ожидания и чего-то предосудительного. В нем жила какая-то простота и спокойствие. Странное дело, но рядом с Загорским он не чувствовал скованности, которую обычно осознавал и воспринимал своим телом от других мужчин.

      Сержант деловито присел на другом конце скамьи. Никто не говорил, и каждый слушал тишину провинциального поселка. Чирикали воробьи. Взводный открыл вторую банку. Темная жидкость, хлопнув вакуумом, запенилась и зашелестела. Он посмотрел в сторону армейца и протянул ему газировку.

      – Не, спасиб, товарищ лейтенант.

      – Перестань, бери, пока дают. Жара такая…

      – Ла-адно, – и Загорский аккуратно перехватил переданную ему алюминиевую емкость.

      Хорошее настроение взводного и летне-отпускные «шарады»