Повесть провальная. Рассказы, повесть. Сергей Чевгун

сердито ее прикрыл. Покосился на комнату соседа. И рассердился еще больше.

      Но сдержался. Подался на кухню – рыбу жарить, сковородкой греметь.

      Отменный получился минтай!

      Сделать соседу замечание, чтобы дверь не забывал закрывать, старик решил чуть позже – когда сковородку вымоет.

      Бес в ребро

      Внук схватил Николая Гавриловича за штанину и теребил ее до тех пор, пока не услышал недовольное:

      – Ну, чего тебе?

      – А у меня лук. Вот, смотри, – внук протянул деду древнее оружие. – Можешь даже из него пострелять. Один раз. Только смотри, в лягушку не попади.

      – Почему? – спросил тот, повертел в руках стрелу из ивового прута и неумело положил ее на тетиву.

      – Так ведь жениться придется, – сказал не по годам развитый внук. – А до этого – с бабушкой развестись. Хлопот-то сколько!

      – Сейчас это быстро делается, – Николай Гаврилович близоруко прищурился и натянул лук до отказа. – Как там, в сказке? В кого стрела попадет, того я и в жены возьму? Ну-ну…

      И пульнул в белый свет, как в дореформенную копеечку.

      Стрела блеснула на солнце и унеслась на северо-запад. А Николай Гаврилович вдруг почувствовал, как что-то толкнуло его в ребро. Да нежно так! Как-то сразу жить захотелось, новые коронки поставить – и улыбаться всем подряд. Николай Гаврилович ойкнул и чуть ли не бегом поспешил в дачный домик – переодеваться.

      – На пруд, что ли, с внуком собрался? А костюм зачем? – спросила у Николая Гавриловича его супруга Зинаида Семеновна.

      – Молчи, старая, – ответил тот, грубо щелкнув немецкими подтяжками. Подхватил пиджак, сел в машину и скрылся из глаз, строго в северо-западном направлении.

      В городе он на минутку заскочил домой, взял паспорт с деньгами и устремился по следу судьбы – через сбербанк в сторону Воронежа. Всю дорогу Николай Гаврилович выжимал из «копейки» верные шестьдесят пять, однако цены на бензин его обогнали. Пришлось продать «копейку» за сколько дадут и двигаться на перекладных аж до самого Калининграда.

      – Контрабанда есть? – спросили на таможне, и пропустили туриста в анклав, на всякий случай отобрав подозрительные подтяжки. Подхватив левой рукой сползавшие брюки, Николай Гаврилович свободной правой купил билет в Швецию и сел на паром. И всю дорогу разглядывал северо-запад через иллюминатор.

      В Стокгольме болели за сборную по футболу и пили пиво по-семейному. Быть пятым лишним Николай Гаврилович постеснялся и ночь провел на вокзале. А утром улетел к берегам туманного Альбиона. Тот оказался и в самом деле туманным, так что никаких лягушек путешественник не разглядел. С неделю он провел на берегах Темзы, выдавая себя за Чернышевского. Англичане сыпали в ладонь мелкие фунты и хором спрашивали у стопроцентного русского демократа: «Что делать?»

      – У Абрамовича спросите, – сердито отвечал Николай Гаврилович. – У меня стрела на северо-западе, а вы тут