Постижение. В Гомеры – поздно, а в Орфеи – рано. Леонид Леонидович Вариченко

теперь не ждут меня!

      26.09.96. г. Хельсинки

      КАПЛЯ ИЗ ГРААЛЯ

      Когда рука опять коснётся

      Руки, и искра пробежит,

      И камень, не стерпев, проснётся

      В дремучей вековой глуши,

      Сбегутся эльфы и наяды,

      Огонь взожгут жесток и тих,

      Реками слившиеся взгляды —

      Да будут озером у них!

      Что означают эти смуты?

      Что можно не назвать игрой?

      Да то, что день и год – минуты,

      А час – столетие, порой.

      И все близки и незнакомы,

      Не разжимая вовсе рук.

      Сегодня – сказочные гномы,

      Но завтра – великаны вдруг.

      Слова уже всё рассказали,

      Границы превратили в хлам.

      Осталось каплю из Грааля

      На вечность выпить – сладкий грамм.

      Но некий сказ сильней желанья,

      И мы не вхожи в этот сказ.

      Развеялся туман у камня —

      Нет эльфов, не было и нас.

      27.09.96. пос. Солвалла

      НИЧЕГО, КРОМЕ ПРАВДЫ

      Мы слёзы льём – когда мы рады,

      Не терпим – злимся на кого.

      В стихах, мой друг, ни слова правды,

      Но кроме правды ничего.

      Темнеет в жизни и светает,

      Героем был иль подлецом.

      Стихи, как губка, всё впитают

      И выплеснут тебе в лицо.

      Куда, не знаем, деть, порою,

      Себя, свой гнёт, и срам, и стыд.

      Все преступленья стих укроет,

      Но тем скорей всплывут на вид.

      Вся жизнь полна противоречий —

      И ненавидя, и любя.

      Взвалив поэзию на плечи,

      Наружу вывернешь себя.

      1.10.96. г. Выборг

      ИГРЫ С ФЕНИКСОМ

      Нас двое, две души союза

      На много жизней, пьес и лет:

      Мой жаркий Феникс – злая муза,

      И я – её дурной поэт.

      Она горит в костре сомнений,

      Сгорает, лик меняет свой,

      И чудным изо всех явлений

      Опять знакомится со мной.

      Я ж – стихотворец многоликий,

      Поэтизированный шут,

      Всегда на острие, на стыке,

      Под тяжестью таланта пут.

      Все игры наши и забавы

      Любовной страстию легки

      И сумасбродны и лукавы,

      С участьем сердца и руки.

      Мы ежечасно верно гибнем

      И воскрешаемся тотчас.

      Сонеты громки, тихи гимны.

      Смерть омолаживает нас.

      Не помня, якобы, о прошлом,

      Я всякий раз для них иной.

      Они же, чередуясь пошло,

      Всегда сливаются в одной.

      В одной – в любимой и желанной,

      И ненавистной, как ярмо,

      И обаятельной, и странной,

      Как состоянье сна само.

      Боюсь её и не пускаю

      Меня покинуть в сонме искр,

      И тут же сам в огонь толкаю,

      И предъявляю строгий иск.

      Сам по земле при том катаюсь,

      Пишу трагедию, скорблю,

      В слезах от горя свечкой таю,

      И весь