Постижение. В Гомеры – поздно, а в Орфеи – рано. Леонид Леонидович Вариченко

в колыбели мглы,

      Когда они Урал переходили,

      Оставив за спиной родни могилы,

      И Верхние и Нижние Тагилы,

      И Нижние и Верхние Котлы.

      И тяжек, как свинец, один вопрос:

      Откуда эти люди в нашей жизни?

      Задав его, купайся в пессимизме.

      Всё исторически вместилось в клизме,

      Которую нам Ленин преподнёс.

      Нас разозли, не отдали б Москвы.

      Двуглавое ведь было поколенье.

      Но почитанье благородной лени,

      Седьмой воды да на восьмом колене,

      Плюс превосходство каждой головы.

      Посторонись, историк, водолей!

      Бумажный рубль построчно не измеряя,

      В писательский союз не зная двери,

      Князья взялись за точенные перья,

      Держать ответ пред Родиной своей.

      Не важно – в этом годе, иль давно,

      Когда не пёрла карта при Цусиме,

      Мы ни минуты не считались с ними,

      Псарями ль, денщиками ли своими.

      Они же уже бегали в кино.

      Уже тогда, как нынче, так и впредь,

      Они в столицу стаптывали лапти,

      Сперва нуждаясь хоть в навозном старте,

      Потом места цепляя в аппарате,

      А после: «Кто не с нами, тому смерть!»

      А мы экзотику по кабакам

      Для радостных сюжетов собирали,

      Потом за них под пули попадали,

      Коль промахнутся, в стол надолго клали,

      Уверовав, что дарим их векам.

      Разбрасывали земли за дуэль,

      Набрав каре, не дорожили жизнью,

      Считая чести песнь особой тризной,

      А чувство сохраненья атавизмом,

      За остров счастья принимая мель.

      Они в этот момент прошли форпост —

      Хребет уральский долами, как мыши,

      Перетекли дыханья ветра тише.

      Мы ж думали, что не бывает выше.

      Китайская стена – плетенчик прост.

      Где рыцари? Где кавалеров сонм?

      И Александр Василич рвал к востоку.

      А остальные не искали толку

      В сопротивленье местному потоку.

      Ах, да падёт скорей тяжёлый сон.

      Но быдло захватило «статус-кво»,

      И продолжало это регулярно,

      И одиночно, и потом попарно.

      Кровь голубая высохла бездарно,

      Беспечно вони отворив окно.