Потерянные боги. Бром

это не то, чего я хочу. – Она потрясла головой. – Я этого совершенно не хочу. – Она обняла живот. – Это мой ребенок. – Она утерла глаза. – Моя… детка.

      Чет поддел раму с противомоскитной сеткой, отставил в сторону и, потянувшись через подоконник, сжал плечо Триш. Триш стиснула его руку в ответ с неожиданной силой, заглянула в лицо.

      – Чет. Чет, посмотри на меня.

      Он посмотрел.

      – Поклянись. Поклянись передо мной и Господом Иисусом, что если я возьму это кольцо… Если соглашусь бежать с тобой… То с этого дня ты пойдешь по правильной дорожке. Будешь мужчиной, будешь отцом. И поступать будешь соответственно.

      Глядя ей прямо в глаза, он серьезно и торжественно ответил:

      – Триш, я люблю тебя и клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы никогда, никогда больше тебя не разочаровать.

      – Если ты опять налажаешь… – Ее рука сжалась сильнее. – Богом клянусь, можешь не беспокоиться, что папа тебя пристрелит. Я сделаю это сама.

      Он ухмыльнулся так широко, что на глаза навернулись слезы.

      – Не налажаю, малыш.

      Еще одну долгую секунду она смотрела ему в глаза, а потом отпустила его руку.

      – Я быстро. – Она соскользнула с кровати, на цыпочках прокралась к шкафу, мигом достала оттуда сумку и начала, торопясь, упихивать туда одежду и нижнее белье. Натянула под свою длинную футболку цыганскую юбку, сунула ноги в сандалии и подошла к окну. Передала Чету сумку, а потом он помог ей перебраться через подоконник.

      – Нам надо спешить, – сказала Триш. – Папа сегодня собирался на рыбалку.

      – Погоди, – сказал Чет и, упав на одно колено, протянул ей руку. – Надо, чтобы все было, как полагается.

      Прикусив губу, она вложила в его руку свою.

      – Триш, ты выйдешь за меня замуж?

      Она кивнула, и он надел кольцо ей на палец. Потом поднялся и поцеловал ее. Она обняла его так крепко, что он испугался, не навредят ли они ребенку. Потом Триш разжала руки, отступила на шаг и окинула будущего мужа взглядом.

      – Только не забывай, что я могу тебя пристрелить.

      Она улыбалась – у нее была самая милая улыбка из тех, что он видел в жизни.

      Что-то протиснулось между ними. Руфус глядел на них, виляя хвостом. Чет погладил пса по голове, подхватил сумку. Они двинулись уже было в обход веранды, когда в доме вспыхнул свет. Они пригнулись; крупный мужчина в халате прошел через гостиную. Это был судья. Он скрылся в кухне, и Чет перевел дыхание. Они прокрались мимо крыльца и направились к калитке.

      Триш потрепала Руфуса по голове.

      – Веди себя тут без нас хорошо.

      Руфус завилял хвостом.

      «Я всегда веду себя хорошо», – сказали его глаза.

      Они закрыли за собой калитку и поспешили вниз по дорожке, туда, где их ждала машина. Чет поглядывал на Триш – ему страшно нравилось, как она двигается со своим животом.

      – Что?! – спросила она.

      Он ухмыльнулся.

      – Ты красивая.

      Она заслонилась от него ладонью.

      – Хватит на меня пялиться, Чет. Я огромная, как тюлень, и совершенно не накрашенная.

      – Ты