Дети метро. Олег Красин

пятисоткой. Он был невысокого роста, маленький, лопоухий. В школе его многие обижали, вернее, пытались и Максим, сидевший рядом с ним за партой до восьмого класса, периодически вступался за своего невзрачного соседа. Поэтому Паша сохранил к нему добрые чувства до самого выпуска.

      Сказкин подошел к столику, неосторожно толкнул Максиму бокал, едва не расплескав виски.

      – Пей! – он пьяно уставился на Завьялова в полной уверенности, что тот выполнит его приказ.

      – По какому поводу?

      – Нет, ты пей, потом скажу!

      – Паша, – твердо произнес Максим, отодвигая бокал в сторону, – я так не пью. Выпью, а потом скажешь, что за чей-нибудь упокой. Будет стрёмно! Говори, за что пьём или не буду.

      Паша стоял и пьяно покачивался на ногах, молчал.

      – Может вы, девушка, знаете, за что тут пьют? – обратился Максим к девушке.

      – А мне пофигу! – сказала та и пожала плечами.

      – Макс, – сказал, падая на стул Паша, – я сегодня провернул одну сделку, удачную. Знаешь, где работаю?

      – Нет, – ответил Максим, улыбаясь и подыгрывая однокашнику, желавшему чем-то похвастаться. – Скажи!

      – Я коммерческий директор завода «Вектор» … – начал Паша.

      – Помню, который машины для тушения пожара делает.

      – Да. Сегодня толкнул четырнадцать машин в Таджикистан, – у нас в кармане международный контракт. Сечешь фишку? Позвонил директору и тот на радостях разрешил спустить всё оставшееся на командировку бабло.

      – Тогда понятно за что пьёшь. Присоединяюсь!

      Завьялов взял бокал с виски, приподнял его, будто чокаясь, и сделал глоток.

      А Паша, между тем, продолжал говорить, пьяно растягивая слова:

      – Во, отрываюсь! Бухаю здесь целый день.

      Он показал рукой на почти пустой столик и отдельно на девицу, словно та входила в обязательный набор для полного отрыва. В ответ Максим, чтобы подначить бывшего школьного приятеля, сказал с иронией:

      – Что-то не густо у тебя, поляну накрывать не умеешь?

      – Ща всё будет, ты меня знаешь!

      Сказкин хотел рвануть к барменше, но Максим попытался его удержать за пиджак.

      – Куда ты, Пашка, я пошутил, сейчас регистрацию объявят.

      – Не-а, пусти, я пойду!

      В это время, действительно, сонная девушка-диктор начала объявлять посадку на их рейс: «Объявляется посадка на рейс Москва-Заволжск, стойка регистрации номер двадцать».

      – Ну, пора, пойдем! Брось ты всё! – Максим потащил Пашу вниз со второго этажа, тот слегка упирался, но всё же, влекомый сильной рукой Максима, пошёл вместе с ним. Апатичная девица проводила их ленивым взглядом и вновь потеряла интерес к окружающему миру.

      Вскоре Боинг-737 натужно гудя турбинами, взмыл вверх, в московское небо и, совершив крутой разворот, понес их к берегам Волги.

      Паша, казалось только этого и ждавший, откинувшись в кресле, вставил в уши наушники плеера и включил музыку. Максим разобрал,