В гости через форточку. Артур Кухта

рассказывал дальше: про бизнес, про квартиры, про жизни… После седьмой рюмки Ваня притих, он плохо разбирал слова. Голос Жоржа походил на поросячье хрюканье. А потом свинья вспомнила Риту…

      – Сучара ты! – подпрыгнул Иван и запустил рюмку в стену; вдребезги. – Совсем охерел?!

      Вилки застыли в руках. Ваню наконец-то заметили.

      – Утро что ли забыл?!

      – Какое утро?

      – Как! Я ведь приходил к тебе в десятом часу. Забыл?!

      В глазах у Жоржа промелькнул хитрый блеск.

      – А! – вспомнил он. – А-а-а…

      – Всем скажи. Ну?

      – Ну приходил ты. Говорили мы.

      – О чём говорили? Всем скажи.

      – О жизни.

      – О какой нахер жизни?! – закричал Ваня.

      – О твоей. О моей.

      Терпение кончилось. Ваня развернул чёрный кулёк и показался всем пистолет. Направил на Жоржа.

      – А теперь, вспомнил?

      Бабушка и хозяйка схватились друг за дружку. Первая плакала, вторая молилась. Фёдор и Пётр убедились вконец, что ошиблись домом. Они посмотрели на выход и привстали…

      – А ну сидеть! – рыкнул Ваня.

      Мужики сели.

      – Как Жора скажет нам, что было утром, так я уйду. Мне от вас ничего не надо. Ну, Жора, вспомнил?

      – А что было? – спросил он холодно. – Напомни?

      – Да ты!.. – задёргал пистолетом. – Дурак что ли?!

      Не того ждал Ваня. Пистолета боялись все, кроме Жоржа. Его он только раззадорил: улыбается, губы облизывает. Смотришь на него и сразу ясно: нет ничего за душой, пусто, картонка. У Вани заслезились глаза.

      – Совесть у тебя есть?! – закричал он. – Бабушку не мучай. Свинья ты!.. Говори!

      – Иван, – вмешалась Рита. – Посмотри на меня?

      Он не послушался. Он вдруг подумал, что если посмотрит в глаза любимой, то сразу же спустит курок.

      – Да ты не человек, – бормотал он тихо. – Ты…

      – Это я не человек? – подскочил Жорж. – Ты себя видел, собака? Твоё дело картошку копать. С пистолетом ты герой! По тебе…

      Ваня не разбирал слов. В ушах стоял гул, глаза мутнели. У него было крепкое здоровье, но от этих гадостей сердце вдруг сжалось…

      – Я же по-хорошему, – еле выговаривал он. – Я ведь хочу…

      «Сейчас» – подумал Жорж и выкинул вперёд руку. Но не успели они сцепиться, на весь дом прогремел оглушительный выстрел.

      ***

      Тем и кончилось письмо. Выстрелом.

      «А где мистика? – спросит читатель. – В письме же говорили…» Я тоже хотел знать где мистика, поэтому и поехал в деревню.

      – Где дом Кулагиных? – спросил я у первого старика.

      Прохожий знал их хорошо. Он указал мне дорогу.

      – Чёрно-красный забор, – добавил. – Мимо не пройдешь. Один такой.

      Я постучал в дверь, на пороге показалась мать Вани.

      Глядя на Пелагею Федоровну, я убедился, что за какой-то месяц она превратилась в сухую почти старушку. Совсем не то, что мне описывали в письме. Надо было ей сказать, что я ошибся домом, развернуться и уйти. «Постой, – оборвал голос в голове. –