Ритуал истины. Мария Сорокина

естественным, что он умудряется сохранять прекрасную физическую форму, обжираясь фастфудом, притягивает людей, словно магнит, умудрился в двадцать шесть лет сделать карьеру, владеет парочкой квартир, безо всяких усилий зарабатывает кучу денег, при этом не имеет врагов и завистников? Девушка, то есть ты, любит его и терпит любые закидоны. И родственники его обожают, при этом не давят и не контролируют. Да и вообще, вся его жизнь, словно сказка. И всё это не вызывало у тебя ни удивления, ни подозрения?

      Казалось, несмотря на ровный тон и довольно приятные по смыслу слова, речь Гримса была пропитана ядовитым сарказмом.

      Он замолк, приподнимая бровь и внимательно наблюдая за моей реакцией.

      Я отступила.

      – Откуда ты всё это знаешь?! – наконец спросила я, и слова эти вырвались из горла с плохо скрытой истерикой.

      – Те люди пришли за ним, – сообщил он отрывисто, – и именно поэтому нам с тобой следует как можно быстрее смотаться отсюда.

      Я взглянула в его лицо. Жёсткие чёрные глаза притягивали на себя всё основное внимание, смотрелись суровыми и даже безумными под резко очерченными, изогнутыми бровями. От его взгляда у меня на языке горчило, будто я лизнула бутерброд с аджикой. Между бровями – резкая складочка, – не знаю, это всегда так, или оттого, что он сейчас нахмурился? Бледная, почти белая кожа, острые скулы, выдающийся вперёд крупный нос с небольшой горбинкой. Да уж, не красавец. Но что-то в нём всё-таки есть.

      Что-то есть.

      Гримс выглядел уже вполне здоровым. Кажется, враги его сильно недооценили.

      Он безо всяких церемоний сбросил с полок шкафов Олеговы шмотки, и, копаясь среди них, отбирал подходящие. Он уже уложил в походный рюкзак палатку, горелку, котелок, зажигалки и кое-какую еду. Я сделала вывод, что нам предстоит путешествие в безлюдных местах. От преследователей есть возможность спрятаться, в непролазных лесах, в оврагах и брошенных избах…

      Значит побег, это хорошо. Удивляясь самой себе, я оказалась уже мысленно готова сорваться в леса и партизанить там до конца дней.

      – Зачем Олег им нужен? – спросила я, нервно стаскивая с себя промокшую толстовку.

      – Он нужен всему нашему миру, – ответил Гримс со значением.

      – Нашему миру?

      – Не вашему, а нашему! Другое дело, что обе стороны Мира, и светлая, тёмная, хочет заполучить его себе… – продолжил он, проигнорировав мой вопрос.

      – Он не игрушка, чтобы его делить, – обиженно вскинулась я. – Сам должен решить. Но, если уж на то пошло, он у меня светлее не придумаешь.

      Захлопнув рот, я смутилась. Уже не «у меня»…

      Гримс бросил на меня быстрый, но пронзительный взгляд, и с едва заметной презрительной усмешкой принялся похрустывать суставами пальцев.

      – Ладно… Продолжай… – попросила я, скрываясь за створкой шкафа, чтобы натянуть чистую майку.

      – В нашем мире живёт великий волшебник по имени Устинир. Точнее, он когда-то был великим волшебником, но при некоторых обстоятельствах он практически полностью потерял свою волшебную силу. А вместе с тем волшебную силу