Бессовестное время. Александр Калинин-Русаков

своего сказочника… Дома мать посадила его напротив и тихо сказала:

      – Дедушка Азат больше не придёт.

      – Его забрал к себе Белый Бабай? – прошептал Сашка. – Он мне говорил об этом. Ему там сейчас хорошо. Он давно хотел встретиться с бабой Розой и сыновьями.

* * *

      Во дворе, словно большой кузнечик, цокал молоток – это дедушка отбивал косу. Сашка услышал знакомый звук ещё издалека. Он сразу вспомнил слова дедушки:

      – Ты косу слушай, она не просто так звенит, она поёт, рассказывая тебе про добрые руки, которые её сделали. Теперь на всё лето она – твоя подружка. Свыкнись с ней, легко будет работать, уставать не станешь.

      Коса действительно позванивала, словно маленький колокольчик. Сашка сел на берёзовую чурку напротив дедушки и стал слушать. Дедушка, не отрываясь, кивнул головой и продолжил волшебный перезвон. Коса и вправду звенела, рассказывая ему о том, как они будут разгуливать по широким полям и глубоким оврагам, сколько сена накосят для Звёздки и Пеструхи, как Сашка после этого вырастет и станет делать то же, что и настоящие мужики.

      На другой день, когда первые лучи ещё не успели до конца разбудить землю, Сашка в старых ботинках и кепке бежал к дедушкиному дому. Хозяйки, выгоняя коров на пастбище, спрашивали:

      – Куда это ты, Сашка, в такую рань собрался?

      – С дедушкой идём на сенокос…

      Деревня просыпается рано. Хозяйки, проводив коров на пастбище, возвращались. Навстречу им по дороге в сторону старой мельницы степенно шагали двое косарей.

      – Доброго утра, Семён Матвеевич.

      – Доброго утра.

      – Дождались, вот и помощник подрос. Сразу видно – серьёзный мужик. Главное, какая литовка у него. Теперь ваши коровы точно без сена не останутся.

      – Само собой…

      – Хорошего вам дня, Семён Матвеевич! Чтобы без дождика.

      – Спасибо, бабоньки.

      Дедушка приподнимал козырёк старенькой кепки, степенно кивал, и они шли дальше. Дорога петляла между огромных тополей, ржаного поля и длинного озера, заросшего камышом. Голубые васильки и добродушные ромашки рассыпались у самой дороги.

      Вдруг дедушка остановился и, приложив палец к губам, показал взглядом – «смотри». Они спрятались за высокую осоку и сквозь просветы в траве стали наблюдать. Недалеко от берега, на чистой от зарослей воде, перед кучкой крошечных полосатых утят возвышалась утка. Жёлтые комочки беспрестанно крутились, не переставая наблюдать за ней. Она же, строго обозревая беспокойное потомство, вскоре подняла правое крыло и принялась перебирать клювом перья. Следом за ней как по команде утята тоже подняли правое крыло и, попискивая, начали перебирать пух. Утка выгибала шею, чистила перья на груди – жёлтые комочки делали то же самое. Получалось не у всех. Некоторые, поднявшись над водой, тут же валились на бок, но, словно поплавки, вставали, продолжая настойчиво теребить клювиками жёлтую грудку. Утка, подныривая, плескала воду себе на спину, вся дружная компания следом