Девушка за спиной (сборник). Илья Казаков

тут не она, а мама. Мама. Говорит: «Молодой человек, я в этом санатории восьмой раз, и я профессор филологии. И мне очень не нравится ваш язык, потому что вы говорите слишком быстро, а значит, скрываете ваши мысли».

      Я его обожал. И его рассказы тоже. Даже забыл про чай, про арбуз. «Вот оно, настоящее искусство», – думал я.

      – А дальше? Дальше-то что?

      – У Леши есть удивительное качество, – сказал друг. – Он очень любит ходить по ресторанам. На халяву.

      – У Леши? – не понял я.

      – Леша, из налоговой. Ты его знаешь. Мы были с ним в Сочи. Я вернулся к нашему столику, говорю ему: брат, идем вечером в ресторан. Приглашаю я, но на тебе мама. Любительница литературы.

      – В Сочи рестораны как-то не очень диетические, – сказал я.

      – Именно! – воскликнул Роман. – Именно. Но меня просто пёрло. Пальмы, танцы, мама с Лешей кружатся под Челентано, и он ей втирает о русской и мировой литературе. А мама говорит ему: «Я здесь восьмой раз. И впервые с дочкой. Сочи город соблазнов, поэтому за ней нужен глаз да глаз». Восьмой раз, представляешь? И она изображает полицию нравов.

      – Сюжет, – сказал я. – А дочка?

      – А дочке двадцать пять. И муж дома, в Белоруссии. И ей скучно. С мамой скучно, с мужем скучно. И тут я, веселый и ненавязчивый.

      – Сюжет, – повторил я.

      – Мы ездили в горы, – сообщил Роман. – Вернулись. Мама пошла на процедуры. Она мне пишет: зайди. Я зашел, она стоит в комбинезоне на голое тело – и надо только потянуть вниз молнию.

      – Потянул? – спросил я.

      Он улыбнулся. Довольный, что обманул.

      – Нет. Я ей говорю: «Всё прекрасно, давайте вечером пойдем в кино. С мамой и Лешей».

      – Пошли?

      – Пошли. Леша с мамой в середине, мы по краям.

      – Леша довольный, – сказал я, представляя себе это. – Платить за себя не надо, а культурная программа становится шире.

      – Да, – обрадовался Роман. – Да! Но на следующий день она сама зашла в номер. Перед обедом. Мама плавала в бассейне, а она зашла. Я дал Леше денег, попросил занять нам в кафе столик и заказать мороженое и вел ждать там.

      – И что? – спросил я.

      – Да, – сказал он. – Была победа, и было ярко и красиво. А потом она говорит: «Можешь дать мне триста долларов до конца смены?»

      – Дал?

      Он покачал головой, улыбаясь.

      – Я ей говорю: «Зачем триста долларов, которые надо возвращать? Лучше сто и возвращать не надо. Мне будет приятно, если подарок купишь себе ты, а не я, у кого вкус не всегда соответствует ожиданиям».

      – Взяла? – спросил я.

      – Взяла, – сказал он. – Конечно, взяла. Скромный подарок, от чистого сердца.

      Мы помолчали. Без эмоций – просто потому что история кончилась.

      – А ты стихотворение когда написал? – спросил я. – До или после?

      – После, – сказал друг. – Конечно, после. «Вот вода, плещет волна. А вот луна, сияет одна».

      Я посмотрел на него внимательно.

      – А дальше?

      – Дальше не помню, – посетовал Роман. – Надо сходить в гараж и открыть тайник.

      – Короткие стихи легче