Феномен гносеофобии в церкви Ингрии. К 500-летию Реформации. Андрей Кашкаров

может освоить (или с нею ознакомиться) самостоятельно. Скажем лишь, что в этой книге (на данную тему есть и другие), на наш взгляд, наиболее четко очерчены ролевые особенности пасторской жизни, с ее задачами и практикой решения.

      Какова должна быть роль священника. Может, не мне об этом судить, но мне кажется, что священник – это не учитель жизни, он в первую очередь слуга – Господа Бога и людей. Одна из главных его забот – создать пространство для встречи людей с Богом, чтобы они смогли открыть в себе божественную любовь и возродиться. Священник предстоит пред престолом и благодарит Бога за людей. А у нас часто священник – это пропагандист, рассказывающий, как жить. А откуда он это знает? Ниоткуда. Вот, говорят, священник учится, Евангелие читает, а где в Евангелие сказано, как жить? Нигде. Зато почему-то у всех есть очень развернутая концепция, что можно, а чего нельзя. И даже возникает много смешных моментов. Но не в этом дело, а в том, что на самом деле никто не знает, как нужно жить.

      Если поговорить с пасторами церкви Ингрии, то окажется, что никто из них на самом деле достоверно не знает, как правильно жить. Человеческая цивилизация – череда парадигм-концепций – попыток найти этот способ. Принцип Тертуллиана, о котором мы вкратце говорили выше, гласит: «Люби Бога и делай, что хочешь». От любви греха не может произойти. Теоретически священнослужитель должен помочь обрести любовь. И если удается слышать, что в православной традиции священники не слуги, а скорее князьки, то в церкви Ингрии я видел другое. Здесь пастор не князек, по крайней мере это не проявляется открыто, но профессионально некомпетентный профан, помешанный на здоровом образе жизни и не желающий совершенствоваться. Не знаю – что лучше.

      Наверное, лучше не искать путей посредников в формате религиозных организаций, потому, что после знакомства с церковью Ингрии остается одно разочарование. В юбилейный год 500-летия реформации церковь Ингрии не имеет серьезного будущего, это региональное «бомбоубежище» от сложностей жизни, ставящее барьеры на пути гармоничного развития человека. Вот почему они не любят (корректнее – относятся с опаской) тех, кто получил образования вне ее убогих стен. Отсюда в пасторате нет той святости, которая ожидается от священнослужителя, нет компетенций грамотного управления, но есть большие претензии на власть над прихожанами – управление ими, и страх конкуренции.

      Человеку говорят, что надо любить, а он подсознательно понимает, хоть и не говорит, что любить кого-то, а может, и вообще никого он не может. Что ему делать? Показывать это нельзя. И так думает почти каждый прихожанин. Но в обществе, в приходе их много. Они объединены уже одной этой вносящей разлад в психологическое «спокойствие» личности проблемой. Это действительно великое объединительное начало – осознание греховности своей природы, умело подпитываемое пасторами церкви Ингрии под руководством А. Каукауппи.

      Особенно они опасаются психологических знаний, которые способны вызвать сомнения в «безупречности» их теологического