Воспитанник Шао. Том 2. Книга судеб. Сергей Александрович Разбоев

как эти военные, понимают только простые фразы и только личную выгоду.

      Глава четвертая

      «С тех пор как вечный судия

      Мне дал всеведенье пророка,

      В очах людей читаю я

      Страницы злобы и порока».

      Ю. ЛЕРМОНТОВ.

      Лэнгли. Слабый дождь.

      Маккинрой долго и терпеливо слушал нудного шефа отдела стратегических исследований. Вежливо кивнул в знак согласия с версией об оценке его работы, чинно присел в широкое кожаное кресло. Но изрекал уважаемому шефу тактично, не спеша совсем не то, что надеялся услышать начальник.

      – Благодарю вас, сэр, за то, что моя невидимая и неслышимая работа находит добрый отклик в ваших речах. Но я не отношусь к тем джентльменам, которые обожают скромное воркование о своих особенностях. Я или работаю, или отдыхаю. Все, что между-удел усредненных величин.

      – О-о, полковник, неужели вы обижены? На вас это не похоже. Это вам легко быть небрежным к окружающим. Вы лично ни за что не отвечаете. Ваши симпатии не сходятся с тем положением, которое вы занимаете.

      Маккинрой старался вежливо не смотреть в отвлеченные глаза хозяина кабинета.

      – Странно, почему вы о них вспомнили? В свое, далекое уже, время и постарался их хорошенько забыть. Так что мое отношение к указанному вами делу вы понимаете.

      – Да-с, полковник, мне с вами необычайно трудно. И я предугадываю вашу реакцию на новое назначение.

      Маккинрой расслабленно выпускал дым тонкими кольцами, по большей части, думая о чем-то своем.

      – Я уже догадываюсь. Неужели господин Динстон со своею удачливостью перестал устраивать вас?

      Начальник медленно вернулся за стол, уселся и долго смотрел перед собой.

      – Столько времени прошло, а вы все стараетесь поддеть доброго служаку полковника Динстона. Я не верю, что вы завидуете его повышению.

      – Мне? Как можно, сэр, – полковник весело усмехнулся. – Просто то, что не входит в мою компетенцию, я стараюсь хорошенько забыть и не помнить.

      – Лукавите, дорогой. Ой, как лукавите. Не с вашим это интеллектом забывать. Те оплаченные миллионы нелегко забыть. Да и ваши отчеты-это искусство. История пишется такими глубокими и психологично интеллектуальными специалистами, как вы. Но, но, но, – шеф простучал лихой военный марш по крышке стола, – готовьтесь в Южную Америку. Документы, визы, деньги все готово. Замените коллегу Динстона. На него начали поступать к нам некоторые не совсем дипломатичные жалобы. Вы должны сгладить те неувязки, которые он там наплел от излишней энергичности и доверчивости к совсем посторонним людям. Вам он сам все расскажет, что нужно. Желаю успеха.

      – Но я не могу сейчас без консервирования оставить дела в Китае.

      – О, нет-нет. Не беспокойтесь. Развал Поднебесной в ближайшие месяцы не предвидится. Работы там еще всем нам хватит на не одно тысячелетие. А вот с монахом в Латине долго не провозитесь.

      – Меня в этом уже как-то уверяли.

      – Оставьте, уважаемый, ваши колкости.