Гроссмейстер и Жемчужина. Фауст XXI века. Перед Апокалипсисом. Илья Уверский

А так шутка не удалась, и я понял только одно, что ты не оборотень. Кстати, а ты, случайно, не оборотень?

      – Случайно нет. Хотя кто его знает?

      – Ну, тогда посиди немножко, скоро все закончится.

      7. Пилат на Параде Победы

      «И услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом. Иисус же, обратившись и увидев их идущих, говорит им: что вам надобно? Они сказали Ему: Равви, – что значит: учитель, – где живешь? Говорит им: пойдите и увидите. Они пошли и увидели, где Он живет; и пробыли у Него день тот. Было около 10 часа».

(от Иоанна, глава 1, ст. 37-39)

      Я машинально переключал каналы телевизора. Наткнулся на какой-то исторический канал. Это была передача про Парад Победы в 1945 году. Я уткнулся в черно-белое изображение, задумался и неожиданно будто бы перенесся прямо на Красную площадь. Или к Пилату?

* * *

      Приближалось 10 часов. Лишь только группа, выйдя на Красную площадь, поднялась на мавзолей, Пилат, оглядываясь сквозь прищуренные веки, разобрался в обстановке. Пространство от кремлевской стены до мавзолея было пусто, но зато впереди себя Пилат площади уже не увидел – ее съела толпа. Она залила бы и пространство вокруг мавзолея, если бы не оцепление.

      Итак, Пилат поднялся на трибуну Мавзолея, что-то сжимая в одной скрюченной руке, при этом щурясь. Наверное, ранее упавшую пряжку. Щурился прокуратор не от того, что солнце жгло ему глаза, ведь было пасмурно. Он не хотел почему-то видеть группу осужденных, которые, как он это прекрасно знал, сейчас вслед за ним поднимались на помост.

      Лишь только Пилат появился на трибуне над краем человеческого моря, незрячему Пилату в уши ударила звуковая волна. Га-а-а. Толпа аплодировала. Звуковая волна началась негромко, зародившись где-то вдали на Манежной площади, а потом стала громоподобной и, продержавшись несколько секунд, начала спадать. «Увидели меня», – подумал прокуратор.

      Волна не дошла до низшей точки, и неожиданно стала опять вырастать, и, качаясь, поднялась выше первой, и на второй волне, как на морском валу вскипает пена, вскипел свист.

      «Это они взошли на трибуну мавзолея…» – подумал Пилат.

      Правда, никаких женских стонов тогда не было. Никто не давил женщин, а толпа вперед не подавалась. Это будет еще не скоро, на похоронах Пилата, в 1953 году.

      Он выждал некоторое время, зная, что никакою силой нельзя заставить умолкнуть толпу, пока она не выдохнет все, что накопилось у нее изнутри, и не смолкнет сама. И когда этот момент наступил, прокуратор выбросил вверх правую руку, и последний шум сдуло с толпы.

      Потом показали членов Политбюро, стоявших на трибуне. А потом забили куранты. Было 10 часов утра. Толпа замерла.

      Тогда маршал Георгий Жуков набрал сколько мог прохладного воздуха в грудь и закричал, и сорванный его голос понесло над тысячами голов:

      – Мы победили потому, что нас вел к победе наш великий вождь и гениальный полководец, маршал Советского Союза, товарищ Сталин! Да здравствует наша Победа!

      Но дальше речи о Дисмасе, Гестасе, Вар-равване и Га-Ноцри не было. Маршал Жуков