Учебник рисования. Максим Кантор

сказал барон, – только не на ее отельной части, не там, где понаставили все эти чертовы Хилтоны. Вы же знаете, Оскар, я терпеть не могу эту безликую буржуазную продукцию.

      – Забываешь, в какой стране находишься, до того все одинаково, – с пониманием сказал Оскар, – лифт, портье, бар, завтрак – все то же самое от Норвегии до Гибралтара. Начинаешь думать, что и ты сам похож на соседа, как брат-близнец.

      – Абсолютно верно. На Корсике этой гадости поменьше. Мы останавливаемся слева от Бонифацио, километрах в тридцати, у нашего приятеля там вилла. Знаете эти места? Вокруг простые крестьяне, можно купить молоко, сыр. Удобно иметь разумных друзей, которые строят дома в тихих местах. Они останавливаются у нас на Ибице, а мы у них на Корсике. Так уж повелось.

      – Мудрое решение, барон. Мы с Юргеном ездим в Тоскану – заметьте, не в Лигурию, которая засижена туристами, как торт мухами, и не в Рим, и не на Капри, и не на Сицилию – а именно в Тоскану. Уверяю вас, это разумное решение итальянского вопроса. Вокруг – нетронутое натуральное хозяйство, при этом час на машине – и Ницца, час в другую сторону – и Портофино. Так что музыка и театр рядом – и никаких буржуа вокруг.

      – О Господи, как мы с Терезой ненавидим туристов. Ненавидим.

      – А вы где отдыхаете, Гриша? – спросил Юрген Фогель, чтобы включить Гузкина в предобеденный разговор.

      – На Черном море, – сказал осведомленный в географии барон, – остались нетронутые цивилизацией места.

      – В самом деле? – спросила его жена.

      – Мы всегда ездим в Эстонию, в Пярну, – неизвестно зачем честно сказал Гриша. Ему показалось, что чистенький эстонский Пярну ничем не уронит его, – там можно у крестьян купить молоко и сыр, – сказал он барону.

      – Это важно, – сказал барон, – это очень важно. Экология там хорошая?

      – Хорошая, – сказал Гриша, борясь за Пярну.

      – Это очень важно. Экология – это то, о чем так часто теперь забывают, – заметил барон, и все согласились с ним.

      Оскар пригласил в столовую.

IV

      Рассаживались согласно розовым карточкам с именами гостей, прислоненным к рюмкам. Карточка розового картона, на которой было написано «господин Гриша Гузкин», стояла в торце стола, Гришу усадили как почетного гостя. Справа сел барон, захрустел салфеткой, заткнул ее угол себе в проем пиджака, слева села журналистка, выложила салфетку на колени.

      Принесли маленькую плошку с непонятной жидкой кашицей. Ее стали есть ложками и говорить, что это суп. Запили этот суп маленькой рюмкой шнапса, и Гриша тоже выпил шнапс и съел жидкую кашу. Потом принесли форель и поставили на стол несколько ведерок со льдом, а во льду стыли бутылки с белым вином. Съели форель и выпили вино, а тем временем разговор о летней поре отпусков сам собой иссяк. Барон рассказал, как на овечий сыр корсиканцы мажут варенье из инжира, запил рассказ белым вином, замолчал. Подали свинину с тушеной капустой, со смехом извиняясь за национальный