Цыганка из ломбарда. Фергюс Хьюм

милым коттеджем, стоящим посреди очаровательного сада – единственной отрады бедной покойной миссис Эррифорд. От дороги его отделяла высокая железная ограда с деревянными воротами, выкрашенными в темно-зеленый цвет. Комната, на которую указали детективу и цыганке, выглядела аккуратной и уютной; в ее обстановке чувствовалась рука старой девы мисс Лайл. Пока они сидели в ожидании мисс Лайл, которую предупредили об их прибытии, Агарь неожиданно задала Хорвалу наводящий вопрос.

      – Роза немая? – спросила цыганка.

      – Будет вам, конечно, нет! – ответил тот. – Да, она немногословна, но может разговаривать на своем негритянском диалекте. А почему вы спрашиваете?

      – Она показала, что она немая, когда заложила ожерелье.

      – О, это потому, что она слишком умна, чтобы позволить голосу ее выдать, – улыбнувшись, ответил Хорвал.

      У него хватило юмора, чтобы заметить нелепицу, которую бессознательно ляпнула Агарь, но так как девушка могла оказаться полезной для этого дела, он не хотел злить ее, указывая на это.

      Когда появилась мисс Лайл, Агарь чисто по-женски тут же отметила, как та выглядит и как держится. Старая дева была высокой, тощей и желтой, с холодными серыми глазами и тонкогубым жестко очерченным ртом с опущенными уголками. Седые волосы были плотно зачесаны с узкого лба и стянуты в тугой узел на затылке. Носила она черное шерстяное платье, унылое и скучное, с воротничком и манжетами из белого льна. Тряпичные туфли позволяли ей скользить совершенно бесшумно. В общем, малообещающая, суровая женщина, ожесточенная и недалекая, которая с неодобрением смотрела на роскошную красоту Агари и с кислым видом завистливо отмечала ее изящество. Покашливание, которым она закончила свой осмотр, показало, что она с первого взгляда вынесла девушке приговор.

      – Эта молодая персона необходима для ведения дела? – поинтересовалась мисс Лайл, обращаясь к Хорвалу и полностью игнорируя Агарь.

      – Ну, конечно, мисс, – ответил Хорвал, от которого не укрылась взаимная неприязнь двух женщин. – Она держит ломбард, в котором Роза заложила ожерелье!

      Мисс Лайл изобразила добродетельный ужас, и ее тонкие губы растянулись в злобной усмешке.

      – Значит, эта бесстыдница и убила мою бедную подругу, – сказала она мягким и мелодичным голосом. – Я так и знала!

      – Она заложила янтарные бусы, мисс Лайл, но…

      – Только не говорите, что не эта негодяйка убила мою мученицу-подругу, – отрезала мисс Лайл, подходя к веревке колокольчика. – Но сейчас мы ее позовем и, возможно, эта молодая особа будет опознана как гадюка, заложившая ожерелье.

      – Будем надеяться, – сухо сказала Агарь, которой очень не понравилось, что о ней говорят в третьем лице. – Но негритянка отворачивала от меня лицо, и я могу не…

      – Ваш долг опознать ее! – воскликнула мисс Лайл, впервые обратившись к девушке напрямую. – Я убеждена, что Роза опасная преступница. Вот она – черная Иезавель!

      Стоило ей произнести последнее слово, как дверь открылась, и в комнату вошла