Дыра. Роман. Владислав Мирзоян

гостя из Москвы – привязать тебя к стулу, – напомнил ему Марат, – Ты и сам-то не очень возражал. Сам себе ноги приматывал.

      *

      33.

      Девушки, видно, вспомнили о чём речь и прыснули.

      *

      34.

      – Ну, а как я мог возразить! Он гость. Он олигарх, – воз-мутился Самарин, – Но ты-то! Ты! Ты меня бросил!

      – А что – я? На тёлку какую-то отвлёкся – а тебя нет. Поехали искать, а они забыли, куда тебя отвезли.

      – Забыли они! А я вот не забуду! – визгливо пообещал Самарин.

      – Ну, что так убиваться-то? Живой – это главное. Ос-тальное – купим.

      – Таким посмешищем меня сделал. Я ему такое устрою!

      – Ну и что ты ему устроишь? Ну, убьёшь, – ну и что даль-ше? Только бабки на ветер. А олигархи дорого стоят.

      – У меня на него такое есть!.. такой компромат!.. это бомба!… таких скандалов ещё не было. Даже в Москве не было!

      *

      35.

      И этот разговор слушали люди в прослушке.

      И майор Маршалл.

      На слове «компромат» все посмотрели на майора.

      А он ничего не сказал. Только жал своё синее колечко.

      *

      36.

      – Это – не по телефону, – ответил Марат и задумался, – Подъезжай давай. Только побыстрее… а то потом Корида при-едет, – и отключил телефон.

      И ещё крепче задумался…

      *

      37.

      …и Самарин странно замер.

      И, видимо, специально Марат это сказал,

      про какую-то Кориду…

      *

      38.

      Мост через Волгу.

      Девушка из больницы стояла на середине моста у перил

      и смотрела в воду.

      Словно хотела….

      Далеко внизу плавно и сильно текла вода,

      таинственная, завораживающая, манящая,

      как вечность…

      Вдали шёл белый пароход и плыла по воде

      дальняя песня:

      – Издалека долго, течёт река Волга, течёт река Волга —

      а мне семнадцать лет…

      Девушка стряхнула с себя оцепенение и пошла прочь.

      *

      39.

      Спальня.

      Марат и девушки.

      Вошла как пантера,

      стройная, смуглая, черноглазая и черноволосая

      и очень красивая женщина, просто, дьявольски красивая,

      молодая, хотя и не юная, за тридцать,

      и она была вся в чёрном, как чёрная ночь,

      Вошла молча, не поздоровавшись и красиво,

      с природной и хищной пластикой опустилась в кресло,

      даже не взглянув ни на девиц на кровати, ни на Марата,

      словно она была одна.

      *

      40.

      Марат быстро помахал рукой девицам, чтоб сваливали.

      Девицы нехотя встали и, собирая с пола свои вещички,

      с очень манерными лицами и телодвижениями

      пошли в ванную,

      – А ну, убрали гавно своё, – брезгливо, но спокойно,

      имея в виду презервативы на полу,

      не сказала, а приказала женщина,

      не глядя