Занимательная медицина. Развитие российского врачевания. Станислав Венгловский

поскольку там не было подходящей вакантной должности акушера, его отправили сразу в Москву. Там он и занимался акушерской практикой, разумеется, в высших слоях московского общества, вплоть до самой смерти своей, которая и настигла его в 1777 году.

      Что же касается Санкт-Петербурга, вернее – господствовавшего там Андреаса Линдеманна, то о нем Нестору Максимовичу было известно еще гораздо меньше.

      Было ведомо лишь то, что свой докторский диплом защитил он в Гёттингенском университете, еще в 1775 году.

      Однако теперь исключительно все акушерские нити и связи в русской столице вели непосредственно к нему одному.

* * *

      В Петербурге, в Медицинской коллегии, как это было уже заведено для всех докторов с чужеземными дипломами, подвергались они повторным экзаменам. Прибывший из-за границы Амбодик экзаменовался только в следующем, 1776 году. Экзаменаторами его выступали профессора-немцы Томас Аш, Христиан Пеккен и Орест Линден.

      Научный багаж нового доктора медицины проверяли и прочие ученые, по преимуществу – все они были немецкими (прусскими) профессорами. Однако все они единодушно признали, что его знания, действительно, являются обширными и очень добротными. К тому же – огромное значение для них имели лестные отзывы о его диссертации из уст профессора Якоба Рейнгольда Шпильмана.

      19 сентября 1776 года Нестор Максимович был наделен вполне законным правом практиковать на всем обширном российском просторе. Самого его назначили младшим лекарем в Санкт-Петербургский адмиралтейский госпиталь с годовой оплатой в 300 рублей.

      Что касается его прямых обязанностей, то ему надлежало читать там лекции по фармакологии, физиологии и практической медицине, то есть, – по хирургии. И только затем, ко всему уже перечисленному нами, добавлялось еще и преподавание акушерства, точнее, как это называлось тогда, – повивального дела.

* * *

      Когда он приступил к работе, – в российской столице существовал уже первый родильный дом. Он был открыт еще в 1771 году при Воспитательном доме – на пожертвования Уральского горного заводчика Павла Григорьевича Демидова (в настоящее время – это родильный дом имени профессора Владимира Федоровича Снегирева, работающий в нынешнем Санкт-Петербурге под № 6).

      Сам же Воспитательный дом этот, в свою очередь, был основан годом раньше, – по инициативе известного екатерининского вельможи Ивана Ивановича Бецкого[20].

      Иван Иванович, как известно, очень любил детей.

      Воспитательный дом, основанный им, представлял собой довольно разветвленное учреждение для призрения незаконнорожденных, сирот и просто детей бедняков, которых в то время в Санкт-Петербурге насчитывалось, по правде сказать, немало.

      Все это требовало как-то по-особому отнестись и к организации повивального искусства.

      Во-первых, что требуется сказать, и это отмечают все его биографы, Нестор Максимович поставил перед собою сразу три задачи:

      1. Сделать медицинское образование доступным

20

При дворе говорили, что Иван Иванович Бецкой широко использовал свои родственные связи с самой царицей Екатериной II. При русском дворе распространялись также весьма упорные слухи, что сама царица была его родной дочерью.