Занимательная медицина. Развитие российского врачевания. Станислав Венгловский

возрасте отправился он в далекий от Веприка Санкт-Петербург, чтобы отважиться там стать «волонтером», то есть, на свой личный, на собственный счет, приступить к штудированию медицины в Генеральном сухопутном госпитале, готовившем шустрых лекарей для армейских полков.

      Что ж, при этом мы можем сказать лишь одно: очевидно, добрый карман был у его родного отца, у батюшки Максима…

      В Санкт-Петербурге, возможно, в голове у него впервые возникло довольно странное соображение. Коли повторение одинакового звучания одних и тех же слов в его фамилии по-латыни означает «скажи то же самое», то не лучше ли будет взять себе какое-то иное прозвание.

      Не лучше ли называться довольно просто – «Амбодик»… Только уже на латинском языке.

      Он так и сделал…

      Надо сразу же заметить, что в голове у него окончательно созрело также другое, весьма странное желание: осуществить свою заветную, еще детскую мечту о более полном использовании чудесных растений, которые обладают самыми разнообразными лечебными свойствами.

      Все это, вместе взятое, и заставило его избрать неведомую ему доныне медицинскую стезю…

      Иного – нельзя и придумать.

* * *

      Усевшись снова за ученическую парту, уже в санкт-петербургской лекарской школе, в декабре 1769 года, – однако, он недолго за ней просидел.

      Уже 20 мая следующего года его освободили от учебы по собственному его прошению, поскольку он выказал желание как можно скорее уехать за границу, чтобы там продолжить учебу, первоначально – на свои собственные средства.

      Страстной мечтою упорного поповича на сей раз сделался Страсбургский университет, который довольно широко прославился по всей Европе своим медицинским факультетом…

      А подбили его на такой, крайне решительный, поступок его же земляки – Александр Шумлянский и Мартин Тереховский.

      Самому Максимовичу шел уже двадцать шестой год. Его сверстники возвращались из-за границы уже с докторскими дипломами или, по крайней мере, отправлялись туда уже в качестве дипломированных лекарей или подлекарей.

      Вот и его спутники… Тереховский, да тот же Шумлянский, едут за кордон уже со сверкающими всеми яркими красками новенькими дипломами, выписанными на их имя звонкими латинскими словесами. Они – уже сами лекари… Пусть и обучались всего лишь в Санкт-Петербургской лекарской школе…

      Он же собирался туда с одними своими неудержимыми, зато страстными намерениями – вывезти оттуда знания о всяческих лечебных растениях…

      Почему? Что же стало причиной такой разительной перемены в его планах? Почему его сразу и так страстно потянуло в этот город, в неведомый ему Страсбург?

      Об этом поговорим чуть попозже.

* * *

      Четыре с половиной года провел Максимович за границей.

      Там он был очарован молодым профессором Иоганном Георгом Редерером. Да что говорить… Точно такому же очарованию поддались и все его земляки…

      Подумать только!

      Еще далеко совсем не старик,