Лонгборн. Джо Бейкер

она отерла руку о передник, подошла к бачку и коснулась свинцового бока. Холодная масса воды распирала металлическую оболочку изнутри. Кто-то развел огонь, набрал воды, даже бак наполнил до краев.

      Домовой. Маленький добрый дух. Прежде они в Лонгборне не водились.

      – Полли…

      Но Полли как прикорнула, так и продолжала спать – голова на локте, завитки волос упали на лицо, совсем закрыв его. Сара, упершись руками в бока, огляделась – и на миг даже растерялась. Выходит, в ближайший час делать совершенно нечего – ей преподнесли настоящий подарок.

      Схватив висящий у двери теплый плащ, Сара выскочила наружу, в жгучий утренний холод. Одеваясь на ходу, неловко поправляя замерзшими пальцами застежки, она пересекла двор и выбежала на луг. Под ногами похрустывала покрытая инеем трава, первый ледок пружинил под башмаками. Сара прошмыгнула в боковую калитку и свернула вверх на тропу. По ветвям живой изгороди, щебеча, уже прыгали птицы. Девушка пробежала сквозь иссиня-черные заросли и снова вынырнула в звездное утро. От старого бархата пахло затхлостью, рукава были ей длинноваты. Но это пустяки. Она подняла воротник и укутала лицо. Вскоре Сара добралась до того места, где тропа взбегала на вершину холма и соединялась со скотопрогонным трактом.

      Тракт шел по гребню холма. Проложен он был давным-давно и не походил на нынешние дороги, которые мостят камнем, а по бокам роют канавы. Скотопрогонный тракт порос низенькой травкой, которая одна и выдерживала копыта бредущих по ней стад. Открывающаяся с холма панорама ошеломила Сару: шпили колоколен, деревни, рощи и перелески, бескрайние, раскинувшиеся на мили поля, смягченные дымкой очертания дальних холмов. Сара знала: если свернуть вон в ту сторону и идти долго-долго, можно добраться до самого большого города во всем мире, и это само по себе уже казалось чудом. В Лондоне было все, что только можно себе вообразить, а еще, несомненно, многое из того, чего и представить нельзя.

      Сара зябко обхватила плечи руками. Неподалеку свистнул кроншнеп. Солнце выкатилось на холмы, оранжевым сиянием разбавив синеву утра. Проблеяла овца, ей отозвался ягненок. Тени разматывались, словно ленты, уже становилась различимой зелень лугов и деревьев. Внизу в долине прокукарекал петух, потянуло древесным дымком. Да, пора назад, в Лонгборн, наливать воду в чайник и ставить его на огонь, потому что совсем скоро всем захочется чаю. Рассчитывать, что об этом позаботится фея, пусть даже самая добрая, не приходится.

      Когда Сара спустилась в долину, в доме еще было темно, тускло поблескивали неосвещенные окна. На веревке сохли простыни, белоснежное полотно светилось сквозь ветки живой изгороди. Внезапно у Сары возникло странное ощущение: будто она смотрит на себя со стороны – вон она стоит там внизу, у натянутой бельевой веревки, вот глядит сюда и замечает намек на движение, когда кто-то (как она теперь) проходит здесь, за изгородью.

      Так это не шотландец был тогда, конечно, как она сразу не догадалась! Это был Джеймс Смит,