Опус номер девять ля мажор. Часть 1. Алёна. Александр Семенов

простить, а уже подзабытую, ночную, дорожную.

      – Не годится, – сказала Алёна. – Думай ещё.

      Поезд изогнулся на повороте, из окна первого вагона показался хвост. Солнце перелетело на другую сторону, Юра Шумилов принял подачу и заморгал. Рядом с Алёной вновь побежала тень, уже более густая и крутолобая.

      – Молодец, – похвалила Алёна. – Как это у тебя получилось?

      Андрей молча пожал плечами.

      – Всё равно жарко, – Алёна сняла через голову пушистый свитер и, оставшись в коротенькой белой майке, протянула его Андрею:

      – Убери к себе, пожалуйста.

      Андрей, отложив гитару, снял с багажной полки рюкзачище, поставил на сиденье, открыл и стал запихивать свитер.

      – Ну что ты делаешь? – сказала Алёна. – Помнёшь ведь, дай сюда.

      Она встала на свои кроссовки и потянулась к верхней полке за своим же лёгким, брусничного цвета рюкзачком. Поезд тормозил, проползая мимо грузных рыбаков в плащ-палатках, болотных сапожищах, со спиннингами, телегами, бесформенными котомками – человек пять, а заняли всю платформу. Алёна задержалась у окна, демонстрируя худенький, будто лакированный живот, полоску голой кожи между джинсами и майкой с аккуратным пупком посередине.

      – Петяярви, – по слогам прочитала она название станции и хмыкнула: – Какой ещё Петя? Кто выдумал эти названия?

      – Финский Петя, – ответил Андрей. – А ярви – это озеро. Здесь много таких названий. Будет ещё Мюллюпельто…

      – И наша любимая остановка – Синяково, – вставил Георгий Шумилов, звучно щёлкнув себя по горлу. Алёна с недоумением взглянула на него.

      – Врёт он всё, – объяснил Алексей. – Синёво.

      – Да ну вас, запутали бедного ребёнка.

      – Это вообще наши места, – сказал Андрей. – Если ехать на машине, там у дороги есть и Шумилово, и Соловьёво.

      – А Стахурово?

      – Пока не видел.

      – Значит, надо построить, а то прямо несправедливость какая-то. Правда, Лёша?

      – Что? – повернул голову Алексей.

      – Нет, ничего. Потом скажу.

      Андрей, ладонью стерев ухмылку, пустился в воспоминания:

      – Одна моя знакомая… не та, о которой ты думаешь…

      – Я вообще ни о ком не думаю, – тут же отозвалась Алёна.

      – …она и не со мной ехала, просто в одной компании, так вот она очень боялась замёрзнуть в палатке. И она сделала печку. Представляешь такой алюминиевый электрический чайник? Она выломала спираль, и в дырку хотела совать веточки, шишки, чтобы там внутри горели, а нос – это как бы труба, на него надеть шланг и вывести наружу. Показала в вагоне: смотри, хорошо я придумала? Друг её сперва не понял, говорит: зачем? у нас же есть котелки. Тут она всё объяснила.

      – И что? – спросила Алёна.

      – Никогда я больше не слышал такого смеха. В том числе моего собственного.

      – Вам бы лишь поиздеваться над девушкой. Я негодую.

      – Чайник оставили под скамейкой, может кому-то пригодится. У тебя, часом, ничего такого нет? – Андрей очень