Письма к Олафу Броку. 1916–1923. К. Н. Гулькевич

составляют большую ценность, и она предпочла иметь их в Норвегии, нежели дома.

      Много думал о Jens’е[68] и нахожу, что Вы правы отложив его путешествие в Россию до более спокойного времени. Он еще слишком молод для того, чтобы иметь возможность использовать свое пребывание в «кипящем котле» – как бесстрастное накопление впечатлений. Он, вероятно, не остался бы равнодушен, и тогда, вместо пользы для его здоровья получился бы вред. Будем надеяться, что обстоятельства скоро позволят ему предпринять его образовательную поездку.

      Продолжаю здесь адскую, не дающую удовлетворения работу. Напряжения много – результатов же не вижу до сих пор никаких. Светлое воспоминание о тринадцатимесячном пребывании в Норвегии остается утешительным и бодрящим средством идти по тернистому пути далее. Еще и еще большое спасибо. В «словах» не выразить моей благодарности.

      Нежно обнимаю Вас и мальчиков, целую ручки Вашей жены, привет барышням.

      Ваш Гулькевич

      9

      2 X / 20 IX 1917 Стокгольм

      Дорогой Профессор,

      Податель сего также один из милых, добрых моих друзей. Доктор Гавронский[69] обратится к Вам с сердечным моим приветом и просьбою помочь ему советом (а может быть и участием?) в деле организации взаимной информации Норвегии и России. Почти такое, что мы с Вами вместе проделывали в прошлом году. Заранее благодарю Вас за все то, что сделаете для него.

      Большое спасибо за филологические брошюры: радуюсь тому удовольствию, которое испытаю при чтении их в ближайший свободный вечер.

      Были у меня Ваши сербы. О них и о связанном с ними вопросе напишу Вам пространнее на днях, с курьером.

      А покамест, на словах целую ручки Вашей жены и Вас всех обнимаю.

      Сердечно Ваш

      Гулькевич

      10

      17/4 X 1917 Стокгольм [70]

      Дорогой Друг,

      Спасибо большое за ласковое и доброе как всегда письмо. Спасибо за Бедеккера и за ответ книгопродавца относительно польских книг. Жду извещения о том, сколько Вам должен. Радуюсь что Вы «спелись» с Гавронским, но надеюсь, что это совершилось не «a vos depens»[71]. Вы столь бескорыстны, что Вы должны иметь «няньку», которая бы заботилась о материальной стороне Вашей деятельности. Считаю себя призванным к таким обязанностям, прошу Вас сообщить мне возможно безотлагательно: на каких условиях произошло или скорее происходит увеличение Вашей работы на пользу моей бедной Родины? Если я ими буду недоволен, то сочту долгом «взять за бока» доктора Гавронского. Очень благодарю Вас за госпожу Нордман[72]: она вполне приличная и милая дама. Относительно княжны Кантакузен ответил Петрово-Соловому-Перовскому[73], что не берусь ее рекомендовать Вам, ибо не знаю ее почти вовсе и слишком дорожу моими с Вами отношениями, чтобы навязывать Вам лицо, которое могло бы Вам или Вашей милой жене прийтись не по вкусу.

      На словах обнимаю Вас и детей и целую ручку Вашей жене.

      Сердечно Ваш

      Гулькевич

      У меня и слов не хватает, чтобы выразить

68

См. письмо 6.

69

Один из братьев Гавронских: вероятно, Яков Осипович Гавронский (1878–1948), врач и ученый-медик, химик-органик, эсер, публицист, пресс-атташе российского посольства Временного правительства в Великобритании (1917). Другие братья: Гавронский Борис Осипович (? – 1932) – родился в еврейской купеческой семье. Внук «короля чая в России» В. Я. Высоцкого, основателя и владельца чаеторговой фирмы, которая в 1903 г. контролировала 35 % рынка чая в Российской империи. Предприниматель, врач. Брат Д. О. Гавронского и А. О. Фондаминской. Окончил медицинский факультет Московского университета. Один из руководителей семейной чайной фирмы «В. Высоцкий и Ко». Занимался благотворительностью. Во время Русско-японской и мировой войн работал врачом. В эмиграции с 1922 г. Жил во Франции. Продолжил свою благотворительную деятельность, жертвовал средства на обучение молодых эмигрантов, на общественные столовые, на издания книг и журналов и др. Гавронский Дмитрий Осипович (1883–1949) – из еврейского купеческого рода Высоцких – Гавронских. Учился в 1899–1904 гг. в университетах Германии, доктор философии, литератор. Эсер с 1904 г. В 1907 г. арестован и выслан за границу. В 1910 г. вернулся в Россию, но вынужден был снова эмигрировать. Член Заграничной делегации Партии социалистов-революционеров (ПСР). Вернулся в 1917 г. в Россию через Германию. Депутат Московского Совета, член Московского комитета ПСР. В 1918 г. эмигрировал. Профессор философии Бернского университета.

70

На бланке российской дипломатической миссии в Стокгольме.

71

Фр.: «за ваш счет».

72

Вероятно, жена Н. Н. Нордмана – ученика проф. П. Б. Струве, занимавшего после его отставки пост директора Экономического департамента МИДа.

73

Перовский-Петрово-Соловово Михаил Михайлович, граф (1870–1954) – с лета 1917 г. секретарь русской дипломатической миссии в Христиании, камергер.