Вечное возвращение. Книга 1: Повести. Сборник

и что я все-таки намерена учиться… Но противный Митюнчик, сияя своей самодовольной, насмешливой улыбкой, хочет срезать меня:

      – Какое уж теперь совместное обучение?! Наверное, вовсю флиртуете с гимназистами?! Записочки пишете?

      Я знаю его привычку всегда относиться ко мне пренебрежительно, и терпеть не могу его за это. Что я, в самом деле, девочка, что ли? Вспыхнула сразу и наскочила на него:

      – И неправда, и неправда… Может-быть, первое время и было, пока не привыкли. А потом учиться все стали. А я… я совсем не увлекаюсь мальчишками.

      Вижу, Митюнчик посмотрел на меня ехидно так и спрашивает:

      – А кем же ты, Феюша, увлекалась?

      Митюнчик и не понимает, что я нарочно вызвала этот вопрос. Для того, чтобы поддразнить Николая Павловича. Ведь не только я любила его два года. Кажется, и он любил меня немножко. Чуть-чуть взглянула на него и нарочно смущенно отвечаю:

      – Я… я – только учителями.

      Митюнчик во все горло захохотал.

      – Ну, еще чище! Я так и знал. Эх, ты, Феюша. Все вы на один покрой шиты.

      Николай Павлович тоже чуть-чуть улыбается, и мягко так, хорошо.

      – А как же в будущем, Фея Александровна? Думаете учиться?

      – О, о, Николай Павлович, обязательно!

      И тут Митюнчик с'ехидничал.

      – На словах, Феюша, – да, ведь?

      – И ничего подобного, вовсе не на словах. Буду, буду, буду.

      – Ну, а служить-то как?

      Служить как? Я и не знаю как, но милый Николай Павлович приходит на помощь. Сложил руки на колени, и ласково смотрит на меня.

      – И служить, и учиться можно. Чего же тут особенного?

      Я всегда волнуюсь, когда Митюнчик донимает меня этим самодовольным, небрежным тоном. Всегда как-то теряюсь и не знаю, что отвечать. И с досады чуть не плачу. Спасибо теперь Николаю Павловичу. Выручил. Кричу Митюнчику прямо в смеющиеся глаза:

      – И верно, верно Николай Павлович сказал. Буду служить и учиться.

      Митюнчик прехладнокровно отвечает:

      – Вот как, Феюша.

      Достал папиросу, поколотил ее о палец и заговорил:

      – Ну, предположим, ты будешь учиться. Окончишь школу второй ступени. Предположим даже, что поступишь в университет. Ну, а дальше что?

      – Ну… Ну, дальше буду с высшим образованием. Найду себе призвание. Вот и все.

      Говорю и краснею. Николай Павлович смотрит внимательно, а Митюнчик пускает дым колечками и просто смеется.

      – Да я тебе и так скажу твое призвание, если хочешь.

      – Ну?

      – Замуж выйдешь.

      Господи, какой он идиот! Я никогда, никогда не выйду замуж. Ах, Френев… Ну, это совсем другое дело. Митька, противный, всегда старается сконфузить перед людьми.

      – Не выйду, не выйду… Ошибаешься ты. Нельзя всех женщин мерить на один аршин. Ведь есть же и другие пути.

      Митюнчик слушает и глазки прищурил. Откинулся на спинку стула.

      – Э, Феюша, уж тысячу лет известно, что женщина, какая бы она ни была… да, вообще, женщина всегда ниже мужчины.

      – И вовсе не ниже, вовсе не ниже… В физическом отношении,