Почерк судьбы. Шарлотта Лукас

Казалось, человек полностью погрузился в созерцание Альстера.

      – Эй! – на этот раз громче крикнул Йонатан – никакой реакции в ответ.

      Он замедлил шаг и был теперь достаточно близко, чтобы рассмотреть довольно высокого и худого человека.

      Йонатан с удивлением обнаружил, что на мужчине лишь джинсы, гимнастические туфли и полосатая красно-белая футболка. Не слишком подходящий наряд для новогодней прогулки у Альстера, на улице-то ведь был небольшой минус.

      – Эй! – снова позвал Йонатан и осторожно похлопал незнакомца по плечу.

      Мужчина вздрогнул, обернулся и посмотрел на него округлившимися от испуга глазами. Незнакомец был молод, Йонатан дал бы ему тридцать с небольшим. Очки в никелированной оправе делали его зеленые глаза еще больше.

      – Вы меня зовете?

      – Да. – Йонатан с трудом перевел дыхание.

      – Что вам от меня нужно?

      – Это, случайно, не ваше?

      Йонатан сунул незнакомцу под нос ежедневник и сумку. Ему тут же показалось, что он сошел с ума. Как он выглядит в глазах этого мужчины? Подлетает вдруг некий запыхавшийся бегун и протягивает какие-то вещи. Весьма своеобразно!

      Как и следовало ожидать, мужчина лишь отрицательно помотал головой, сначала медленно, потом энергичнее.

      – Нет, – ответил он, – это не мое.

      – Хм, жаль, – сказал Йонатан. И решил, что должен объяснить происходящее: – Я нашел это на своем велосипеде. В общем, сумка висела на руле, а в ней лежал этот ежедневник.

      Словно в подтверждение своим словам он снова указал на него.

      – А я, кроме вас, здесь никого не видел, ну и подумал: спрошу, не вы ли… – Ему не хватило слов.

      – Забыл сумку на руле вашего велосипеда? – закончил молодой человек фразу и улыбнулся.

      – Хм, да, точно.

      Снова мотание головой:

      – Мне очень жаль. Я ничего не забывал на вашем велосипеде.

      Теперь его улыбка превратилась в широкую ухмылку.

      Йонатану в этот миг вспомнился Гарри Поттер. Никелированные очки и каштановые, немного растрепанные волосы в сочетании с моложавым лицом мужчины очень подходили под этот образ.

      На долю секунды в памяти Йонатана всплыл взгляд отца, Вольфганга. Однажды, еще до того, как отца скосило слабоумие и ему пришлось отправиться в дом престарелых, он рассказывал в очередной раз о самом большом позоре в своей жизни. В конце девяностых он категорически отказался издавать немецкий перевод книги о маленьком волшебнике, хотя вся редакционная коллегия была за это. Вольфганг Гриф определил успех Гарри Поттера как «признак культурного заката Европы» и как «позорное пятно на западной литературе».

      Даже теперь, в непродолжительные моменты просветления, он иногда говорил об этом, когда сын навещал его раз в две недели в роскошном доме для престарелых на берегу Эльбы. Сам Йонатан считал несколько странным то, что его отец в таком состоянии не находит ничего лучшего, кроме как переживать из-за безобидной детской книги. Йонатан надеялся, что с ним ничего подобного не произойдет. Шансы впасть в слабоумие у него были невелики.

      В минуты