Бриллиант мутной воды. Дарья Донцова

размахивавшая конвертом.

      – На!

      – Что это? – удивился я.

      – Мой подарок тебе на Новый год.

      Обычно маменька на все даты дарит мне одеколон, а я, не раскрывая упаковку, передариваю парфюм кому-нибудь из приятелей. Дело в том, что Николетта обожает тяжелые, душные, восточные, «роковые» ароматы, а мне нравятся свежие, чуть горьковатые запахи. Но на этот раз она не пошла по проторенной дорожке.

      Я вытащил розовый листок.

      – Извини, не понимаю…

      – Дурачок! Я купила годовой абонемент в фитнес-клуб.

      – Куда?! – выронил я от ужаса бумажку.

      – В самое дорогое и престижное место во всей Москве, – затараторила маменька. – Знаешь, сколько стоит? Ах, не скажу! Это ведь подарок. Там такие условия! Бассейн, тренажерные залы, баня, сауна, джакузи, массаж – всего и не перечислить.

      – Но я терпеть не могу заниматься спортом!

      – Вава!!! Сейчас весь свет ходит в фитнес-клубы. Зять Коки каждый день там. Кстати, я и себе взяла абонемент, будем ездить вместе, очень удобно!

      Перспектива отправляться рука об руку с маменькой в зал, набитый тренажерами, повергла меня в транс, но Николетта была настроена серьезно:

      – Вот завтра…

      Но ей не дал договорить звонок в дверь.

      – Это кто? – изумилась Николетта.

      – Понятия не имею, – пожал я плечами, – может, у соседей соль закончилась!

      У Николетты исказилось лицо.

      – У нас приличный дом, тут не ходят по квартирам, а посылают прислугу в магазин! Тася!!!

      Раздалось шуршание, и в комнату вплыла целая корзина алых роз.

      – Вот, – сообщила Тася, – курьер принес, тут еще и письмо лежит!

      Маменька с хрустом разорвала конверт, потом швырнула прочитанную открытку на стол и зарылась лицом в цветы.

      – Какой аромат!

      – Дорогущие небось, – покачала головой Тася. – Кто же столько деньжищ на ветер выбросил?

      Я взял послание. «Для самой красивой женщины на свете. Осмелился прислать цветы, число которых совпадает с прожитыми вами годами». Далее следовала неразборчивая подпись.

      Я быстро пересчитал цветы, их оказалось двадцать девять. По-моему, это слишком. Неизвестному поклоннику следовало раскошелиться по крайней мере еще на три десятка розочек, чтобы слегка приблизиться к истине.

      – Ты знаешь, кто прислал корзину? – поинтересовался я у Николетты.

      Маменька повернула ко мне совершенно счастливое лицо.

      – Нет, но это неважно. Ах, какие розы!

      Потом она увидела, что я хочу выйти в коридор, и заявила:

      – Ваня, у меня кончились деньги!

      – Как? Только двадцать девятого декабря я тебе передал конверт, там было…

      – Сама знаю, – отмахнулась маменька, – тебе не стыдно попрекать меня жалкими копейками?

      – Извини, я вовсе не хотел тебя обидеть, просто удивился, как ты ухитрилась истратить все за пару дней.

      – Это совсем не трудно, – ответила Николетта, – ты же не даешь мне миллион долларов!

      Я только вздохнул. Маменька