Матушка. Анатолий Гармаев

матушка будет оживляющею душою на приходе. «Она умом, а главное сердцем, – пишет Т.С.Тихомиров, – делит тяготу жизни священника и, разделяя с ним радость и горе, не дает ему чувствовать одиночества, как в собственном доме, так и в среде окружающей (равно и по отношению ко всем людям в приходе – А.Г.). Матушка имеет способность воспитать душу, обновить настроение, двинуть ее по новому руслу. И действительно, доброта, приветливость, жизнерадостность матушки всегда прогонит печаль, смущение, гневливость – тот дух уныния, который так опасен для делания священника (да и любого прихожанина) «13.

      Третьи матушки, при всей их деятельной активности, наделены и даром ревности духовной. Такая матушка, пишет священник Т.С.Тихомиров, «поддержит молитвенное настроение перед совершением литургии и во время богослужения и, таким образом, отодвинет возможность окунуться в атмосферу рутинного равнодушия и неразборчивости. Она напомнит, что священник не простой исполнитель обрядов Церкви, но лицо священнодействующее, ходатай пред Богом и людьми и, в то же время, учитель. Батюшка всегда утомленный, не всегда сочтет себя приготовленным к проповеди. Между тем, предупредительная матушка собрала печатный материал для проповеди и вот, заботами матушки, священник volens-nolens, говорит проповедь. А при подобных обстоятельствах, возгревая дух пастырства, иерей усердно и благоговейно совершает службу Божию, преподает в чистоте духа Св. Таинства верующим, исполняет молитвословия и в храме, и в домах прихожан вразумительно, вообще является достойным орудием и проводником благодати Божией в души верных».

      Не требуется больших усилий, чтобы сохранить ревность, пока с матушкой призывающая благодать Божия. Но приходит время, и пришло уже, когда благодать уступает место собственным трудам человека. При внешне деятельной натуре матушка может не заметить, как это произойдет. Просто будет некогда читать утренние или вечерние молитвы, она их сократит или совсем опустит. Закрутят дела, и недосуг будет приготовиться к исповеди и причастию; глядишь, месяц, другой прошли, а она без таинства. На клиросе и поет, и читает, а в повседневной жизни молитв и живых обращений к Богу давно не стало. Пение, чтение – как работа. Отработала, переключилась на другое.

      Жизнь духа, благодатного присутствия Бога в сердце, в душе незаметно отошла, так и не успев сделаться предметом вседневного внимания. Делая дела ради Бога, матушка потеряла чувство делать все еще и от Бога, от того чувства веры и совести, которым она руководилась, чтобы следовать Его – Божией воле. Чтобы не разминуться с Богом. Чтобы с Ним было всякое дело.

      Отсюда же она держалась благословения, нуждалась в нем, хранила себя в благословении. Со временем незаметно брать благословение сделалось делом обыкновенным, привычным, потом стало делом сознания, появилась забывчивость и усилие, чтобы все же взять его. А там может наступить время, когда это станет ни внешне, ни внутренне уже не нужным. Обычно в это же время матушке