Куколка. Джон Фаулз

одежды, о чем, пытаясь тому воспрепятствовать, неодобрительно свидетельствует некий современник. Нередко случалось, что в гостиной джентльмен расшаркивался перед дамой, которую принимал за наперсницу хозяйки, а затем с досадой понимал: учтивость растранжирена перед обычной прислугой.

      Впрочем, обладательница сего изящного, но обманчивого чепчика вовсе не спит. Заслышав шаги на лестнице, она открывает глаза. Перед дверью шаги замирают, а затем кто-то дважды пинает нижнюю филенку. Отбросив накидку, девушка садится на кровати. Она в темно-зеленом «английском» платье на желтой подкладке и длинном белом фартуке. Из-за корсета верх ее выглядит неестественно плоским, смахивая на перевернутый конус. Сунув обтянутые чулками ноги в старенькие домашние туфли, девушка отпирает дверь.

      На пороге ее спутник, едва различимый в темноте; в руках у него большой медный кувшин с теплой водой и глазурованный фаянсовый таз. Увидев девушку, гость словно коченеет, но она приглашает его войти, кивнув на столик под окошком. Кувшин и таз мужчина ставит рядом со свечой, однако к хозяйке комнаты не поворачивается и вновь застывает, опустив голову.

      Юная особа перекладывает с пола на кровать узел, где в ворохе одежды и лент, укрытом вышитым платком, покоится сверток с множеством керамических баночек, закупоренных, точно горшочки с вареньем, самодельными крышками из вощеной бумаги и бечевки; там же синие стеклянные флаконы под пробкой, а еще гребень, щетка и ручное зеркальце. Потом девушка бросает взгляд на гостя, отметив его странную неподвижность.

      Помедлив, она подходит к спутнику и тянет его за руку, заставляя обернуться. Лицо мужчины спокойно, однако выглядит он измученным загнанным зверем, в глазах которого застыли беспросветное отчаяние и немой вопрос: за что так со мной? Взгляд девушки тверд. Она качает головой, и безучастные голубые глаза мужчины уходят от ее карих глаз, взор его направлен в стенку за ее головой, но сам он не шевельнется. Девушка берет его ладонь и разглядывает ее, поглаживая пальцами. С полминуты, может, больше оба пребывают в странной безмолвной неподвижности, словно чего-то ожидая. Наконец девушка выпускает мужскую руку, отходит к двери и запирает ее на щеколду; затем поворачивается к спутнику, чей взгляд неотступно следует за ней. Девушка показывает на пол перед собой, будто ласково, но властно подзывая домашнюю собаку. Мужчина подходит, ловя ее взгляд. Она вновь касается его руки, но теперь лишь коротко ее пожимает. Девушка возвращается к столу и развязывает фартук. Потом, словно что-то вспомнив, делает шаг к кровати и, порывшись в свертке, достает баночку, флакончик и застиранную тряпицу, явно приспособленную под полотенце. С ними возвращается к столику и, секунду подумав, сдергивает бумажную крышку с баночки.

      Девушка начинает раздеваться. Сняв фартук, вешает его на деревянный гвоздок возле окошка. Затем избавляется от зеленого роба на желтой подкладке, являя на свет стеганую каламянковую нижнюю юбку (в нынешнем понимании – подол