Куколка. Джон Фаулз

вот бы побольше людей, столь твердых во взглядах. Он также выразил сожаленье, что не услышит мою воскресную проповедь, в коей, скажу без ложной скромности, я блистательно опрокидываю несостоятельные доводы противников церковной десятины. По случаю, текст сохранился, не угодно ль вам ознакомиться?

      В: Почту за честь, сэр.

      О: Как только ворочусь домой, пришлю вам со слугой.

      В: Спасибо, мистер Бекфорд. Однако вынужден заронить в вас семя сомненья. Разве не ведомо вам, что Лондон суть гнездилище вигов? Что большинству его обитателей никогда не постичь вашего достойного чувства к вере? Что из всех древних законов почитают они лишь тот, что сулит земное благо? Что для многих не существует иного бога, паче Мамоны, то бишь собственной выгоды, и посему глумятся они над всем, что ей препятствует? Отчего ж вы не подивились, что сей торгаш столь сочувственен к вашим взглядам?

      О: Должен признать, сэр, меня околпачили. Увы, мне ведомы сии материи, из коих произрастает крайне предосудительная терпимость к раскольникам и еретикам, но в данном случае я полагал, что столкнулся со счастливым исключеньем из общего правила.

      В: Так, может, сей купеческий дядюшка и впрямь служитель закона, поскольку мы все умеем направлять беседу в нужное русло? Прошу вас подумать, сэр. Что подсказывает ваша память?

      О: Он вел себя иначе, нежели вы, досточтимый сэр.

      В: Но если допустить, что какие-либо причины вынудили его скрыть свое истинное лицо и выступить под благовидной маской?

      О: Что ж, такое допущенье возможно, сэр. Да, вполне вероятно, он лишь исполнял роль. Иного не скажешь.

      В: То есть он поднаторел в обмане даже столь благоразумных и просвещенных господ, как вы, сэр? Вы сказали, речь его лилась свободно; он не походил на того, кому есть что утаивать?

      О: Именно так, сэр. Говорил он веско, но вполне открыто. Как человек, привыкший публично излагать свой взгляд на общественные вопросы.

      В: Соблаговолите его описать.

      О: Среднего росту, однако тучен. Бледноват, но для его лет цвет лица недурный. Пристальный взгляд, как у того, кто хорошо разбирается в людях. Густые брови.

      В: Будьте любезны предположить его возраст, сэр.

      О: Не меньше сорока пяти. Да нет, пожалуй, на пяток лет больше.

      В: Какие-либо особые приметы?

      О: Возле носа я приметил бородавку. Вот здесь.

      В: Пометьте: у правой ноздри. Кольца имелись?

      О: Обручальное.

      В: Золотое?

      О: Да. Если память не изменяет, простенькое.

      В: Что платье?

      О: Хорошего сукна, однако поношенное – видимо, дорожный костюм. Парик чуть старомоден.

      В: Сорочка свежая?

      О: О да, сэр. Все как подобает джентльмену.

      В: Поздравляю, у вас отменная память, сэр. Что-нибудь еще этакое приметное?

      О: Он нюхал табак; по мне, так слишком часто. Я нахожу сие неизящным.

      В: Мистер Бекфорд, знаете ли вы об последующих событьях сверх того, что стало всеобщим достояньем?

      О: Повсеместно слышал досужие сплетни.