Самовар над бездной. Святослав Иванов

пока незнакомец не открыл её. Вольф, видимо, считал, что лучшая атака – это нападение.

      – Это я, Вольф! Я тебе потом объясню, что я здесь делаю.

      – Отпусти немедленно!

      Иван с трудом разглядел во мраке – помещение слегка освещалось полуподвальным окном – как Вольф крепко держит ручку двери и не впускает своего знакомого в кладовку.

      – Вольф, я щас полицию вызову! Ты не у себя дома!

      – Я готовлю тебе сюрприз!

      – Нет таких сюрпризов, которые оправдали бы…

      Вольф отпустил дверь. В дверях появилась мужская фигура чуть повыше его ростом.

      – Нет, свет не включай, – остановил Вольф. – Теперь ты убедился, что это я, и можешь оставить меня наедине с твоим сюрпризом.

      – Вольф, – уверенно заговорил обладатель знакомого голоса. – Когда я сказал тебе, что мой дом – твой дом, я имел в виду, что гостевая комната всегда для тебя открыта, ты можешь здесь пообедать, спрятаться и даже привести сюда женщину. Но я не имел в виду, что ты можешь свободно скрываться в моей кладовке, да ещё и заниматься там чем-то втайне от меня.

      – Ваня, ну поверь, ты…

      Сколько бы Вольф ни отпирался, его собеседник действовал решительнее. Он нажал на выключатель, и кладовая вновь озарилась холодным цветом люстры. Шкаф, за которым прятался Иван, едва ли мог защитить его от взгляда хозяина дома. С полминуты они безмолвно смотрели друг другу в глаза.

      Напротив Ивана стоял второй точно такой же Иван, только одет он был в строгий костюм. И ещё на нём были круглые аккуратные очки, которые, по мнению Ивана, ему так не шли.

      ***

      Переводчик Сергей Шульгин познакомился с будущей женой на вечеринке у кого-то из друзей. Это было лето 1980 года – Олимпиада в Москве, умер Высоцкий, воюют в Афганистане. Портретами Высоцкого была завешена вся квартира хозяина, слегка приблатнённого Пети, который и знал-то его только по «Месту встречи». Шульгин и высокорослая Аня Михайлова на том и сошлись, что увидели иронию в ситуации – парень совсем не знаток, а скорбит по умершему как по своему родственнику.

      Дипломат Сергей Шульгин познакомился с будущей женой на вечеринке у одного из друзей. Это было лето 1980 года – Олимпиада в Москве, умер Питер Селлерс, воюют в Испании. Портретами Селлерса была завешена вся квартира хозяина, слегка гомосексуального Володи, который и знал-то его только по «Будучи там». Серёжа и высокорослая Аня Михайлова на том и сошлись, что увидели иронию в ситуации – парень совсем не знаток, а скорбит по умершему как по своему родственнику.

      Серёжа тогда заканчивал филфаковскую аспирантуру, Аня продолжала бороться с тяжело дававшимся ей архитекторским образованием. В итоге она была вынуждена его оставить: как только перед Шульгиным замаячило распределение, он примчался к ней в общагу с кольцом.

      Хотя урывками жили и в Москве (хлебнули в меру перестроечного духа), все трое сыновей родились затяжным африканским летом; но если Николаю и Михаилу было суждено появиться на свет