Вслед за путеводною звездой (сборник). Коллектив авторов

зовётся,

      Но добрей и родней не сыщу,

      Если в жизни мне туго придётся,

      Я за помощью к Чонам пойду.

      Мне внушает не страх – восхищенье

      Этот серый разбойник степной,

      Что его пред людьми прегрешенья,

      Коль бесстрашен красавец лихой.

      Жизнь свою я сверяю по Чонам,

      Что ни слово – то личная честь.

      Родовым наивысшим каноном

      Не сотру я с достоинства спесь.

      «Оцепененье. Это волк…»

      Оцепененье. Это волк

      В двух метрах от меня,

      И к горлу подступил комок,

      И ватная нога.

      Глаза ни добрые, ни злые

      Смотрели на меня.

      И мы безмолвно говорили

      О том, что мы родня.

      А волк, наверно, вспоминал,

      Как в стужу для волчат

      Мой дед барашка оставлял

      Волчице. Был ей брат.

      Мгновенье вечность поглотило…

      Как он исчез, не помню,

      Лишь сердце трепетно молилось

      Легенде, ставшей былью, –

      Праматерь рода моего

      Волчицею была.

      Александр Тихонов

      55 Омская область

      Из недописанной поэмы

      Я рос на руинах великой Державы,

      Где вместо заводов – тяжелый бурьян

      Повсюду стоял арматурный и ржавый

      Под вопли кликуш, воронья и ворья.

      Не помню развала Державы на части –

      Был мал, и поэтому в розовый цвет

      Раскрашивал мир. Батя продал запчасти,

      Чтоб нас прокормить. Мы сдавали цветмет

      Втроём с пацанами: Никитой и Пашкой,

      Искали кругом алюминий и медь,

      Бутылки пивные (читай – «Чебурашки»)

      Меняли на жвачку и разную снедь.

      Но сколько мальчишеской радости было,

      Когда «Чупа-чупсы» и «Турбо» могли

      На деньги от сданных в киоски бутылок

      Купить, чтоб беспечно надуть пузыри!

      Вокруг пузырились и лопались банки,

      Наследье Союза трещало по швам.

      В Европе – чужие ракеты и танки.

      Кто помнил тогда, что Россия жива?

      Пока на Кавказе горланили пушки,

      В сибирской глубинке жила детвора:

      Сдавала бутылки, играла в «войнушки»,

      Дралась с малышнёй из чужого двора.

      Я позже узнал, что в конфликтах дурацких

      (Решили, что вместе им тягостно жить)

      Народы из близких, практически братских,

      Друг друга пытались поднять на ножи.

      Кто с кем и зачем? Был умело запутан

      Клубок наших бедствий, и комом с горы

      Катилась тяжелая, долгая смута

      В глухие дворы, где полно детворы.

      Из детства протянута ниточкой тонкой,

      Сквозь память пропущена струнка души.

      Тогда мне Россия казалась ребёнком.

      Мы вместе росли и учились, как жить.

      Я с Родиной в сердце из детства протопал

      По узкой тропинке, ведущей на свет.

      Ты помнишь, Россия, как в спину Европа

      Плевала, ведь знала –