О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 1: 1899–1927. Ольга Книппер-Чехова

на Рождество. Была у меня Лидия Александровна из Яузлара[318]. Она очень пополнела, загорела, но рана не зажила и не заживет, так ей сказали врачи. Она очень скучала зиму, собирается на лето домой, а зиму хочет опять служить на фабрике. Мне ее очень жаль! Ну, кажется, все написала, теперь будь здорова и, если можно, напиши из Питера[319].

      Целую тебя. Маша.

      Я очень простудилась, в вагоне болело горло и теперь есть белые нарывчики, кашляю, ломит руки и ноги.

      Все письма М.П. к О.Л. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.105.6.

      2. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

      [28 марта 1904 г. Ялта – СПб]

      Христос Воскресе. Желаю быть здоровой, счастливой и довольной, милая Оля. Целую трижды. Маша.

      Поздравь от меня всю труппу с праздником.

      Датируется по почтовому штемпелю на открытке.

      3. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

      3-е апреля [1904 г. СПб – Ялта]

      Ты, Маша, верно, рукой на меня махнула и не ждешь письма, правда? Не писала, потому что кисну, сильно простужена, насморк небывалый и как-то лихорадочно, через день разгулялась невралгия глазного нерва, глотаю отчаянно фенацетин, хину, лежа впускаю в нос мазь, затыкаю ноздри ватой, смазываю горло, давлюсь – и при всем этом надо было играть[320]. Езжу, как кувалда, закутанная, воздуха не нюхаю, сижу дома целый день, а то аргусы (дирекция) заедят.

      Второй день Пасхи лежала, потом стало лучше, не утерпела, пошла смотреть «Месяц в деревне», с Савиной, со всеми первачами[321], радовалась, как ребенок, а на другой день опять хуже. К первому спектаклю стало лучше и голос ничего себе. Доктор был. Вчера опять хуже было, игралось труднее, сегодня лучше как будто, видишь, как лихорадка. Ты, конечно, скажешь, что это от моего дурного характера. Ну, надоело о хворостях.

      Успех «Цезаря» хороший, приятный, успех «Вишневого сада» очень большой, серьезный, крупный. Влад. Ив. говорит, что ни одна пьеса не имела такого успеха. И исполнение хвалят очень. Больше всех Станиславского[322], и я рада за него, а то в Бруте его опять прохватили, хотя гораздо меньше, чем в Москве. Наша Мухинская колония еще не организована, нет Марии Петровны и нет общих обедов, симпатичных студенч. ужинов[323]. Ждем ее завтра. Я обедала первые дни у Кюба (в нашем же доме), обедала и одна у себя и вдвоем с Конст. Серг. у него. Нигде еще не была, только первый день обедали у Чюминой, мне уже было нехорошо.

      Вчера мне после 3-го акта поднесли белый муаровый зонтик с нарисов. вишнями, с черешневой ручкой, с чудесными вишнями: он был открыт, и к ручке и к верхушке привязаны бел. лилии, сирень и нарциссы. Оригинально и странно. Конечно, поднесла и выдумала очаровательная бар. Вульф[324]. Сегодня она была сама, был д. Ваня[325]. От его веселья ничего не осталось, так он убит нелепой смертью Макарова[326]. Он его сильно любил, это был его начальник. И вообще он удручен состоянием флота, войной.

318

Возможно, речь идет о ком-то из членов попечительского совета общедоступного санатория для малоимущих больных, созданного по инициативе и деятельном участии А.П.

319

Петербургские гастроли МХТ проходили с 29 марта по 29 апреля; театр повез только 2 спектакля: «Юлия Цезаря» и «Вишневый сад».

О.Л. писала мужу 5 марта по поводу предстоящих гастролей: «Я сейчас говорила Влад. Ивановичу, что немножко некрасива наша поездка – просто денежная афера. Пьес не везем. Правда, нехорошо? Вл. Ив. давно возмущается».

В № 18 «Театр и искусство» (27 апреля), подводя финансовые итоги поездки МХТ, указывал на валовой сбор в 75 тысяч, заметив, что цены на билет были повышены вдвое по сравнению с предыдущими гастролями.

320

1 апреля первый раз в Петербурге показывали «Вишневый сад». На следующий день утром О.Л. писала мужу: «Ну, дорогой мой, сыграли вчера «Вишневый сад» на уру. Успех в зале, в публике огромный, куда больше московского. Играли хорошо, легко, концертно. Что будет говорить пресса – не знаю, но вчера был чудесный спектакль. От пьесы, от исполнения все в восторге – общий голос. Все волнуются. Повторяю: успех шумный и серьезный. Я счастлива за тебя, дорогой мой. Меня, кажется, будут ругать, что-то чувствуется. Я, верно, не то играю. Кугель говорил вчера, что чудесная пьеса, чудесно все играют, но не то, что надо. Арабажин и Дымов приходили за кулисы вроде ошалелых от восторга.

Мне очень игралось, игралось легко; как и всегда за наши поездки, мне петерб. зрительная зала больше по душе, представь себе. Не знаю отчего, но мне здесь больше передается чуткость зрителей».

321

Кроме М.Г. Савиной (Наталья Петровна) в спектакле Александринского театра играли К.А. Варламов (Большинцов), В.Н. Давыдов (Шпигельский), В.П. Далматов (Ракитин).

После спектакля О.Л. писала мужу: «Я все-таки люблю эту пьесу, представь – люблю. Савина удивительная мастерица, но местами была неприятна, манерна, и голос ее с непривычки утомляет. Хорош был Далматов. Давыдов и Варламов буффонили адски нехорошо. Селиванова [она играла Верочку] осталась такая же, какою была и в школе, то же сладкое личико, те же манеры, ничего не подвинулась, даже как-то странно».

322

К.С. играл Гаева.

323

На гастролях в СПб группа актеров, куда входили и К.С. с женой, обычно селилась в гостинице Мухиной.

324

Елизавета Павловна Вульф (урожд. Никифорова), баронесса; петербургская поклонница Художественного театра.

325

Иван Иванович Зальца, начальник Кронштадтской гавани.

326

Вице-адмирал С.О. Макаров погиб на броненосце «Петропавловск», подорвавшемся на мине в ходе русско-японской войны.